Под алыми небесами - стр. 6

– Ты с ним долго говорил.

– Да?

– Да, – ответил его младший брат. – Что он тебе сказал?

– Что он запомнит мое имя, а прожектора для того, чтобы летчики не бомбили собор.

– Ну, видишь? – сказал Миммо, обращаясь к Карлетто. – Я же тебе говорил.

Карлетто подозрительно оглядел Пино:

– Зачем это кардиналу Шустеру запоминать твое имя?

Пино пожал плечами:

– Может быть, ему понравилось, как оно звучит: Пино Лелла.

Миммо фыркнул:

– Ты и в самом деле живешь в мире фантазий.

Они услышали гром и поспешили с Пьяцца Дуомо, пересекли улицу и зашли под огромную арку в «Галерею», первый в мире торговый центр, – два широких пересекающихся коридора со множеством магазинов под куполом из металла и стекла. Но сейчас стеклянные панели были вынуты, остался только металлический каркас, который отбрасывал прямоугольные тени на пол и стены торговых залов.

Гром все приближался, и Пино увидел озабоченность на многих лицах в «Галерее», но сам он не разделял их тревоги. Гром есть гром, это тебе не взрыв бомбы.

– Цветы? – сказала женщина с тележкой свежесрезанных роз. – Для твоей девушки?

– Я вернусь, когда найду ее, – ответил Пино.

– Синьора, вам, вероятно, придется ждать этого дня долгие годы, – сказал Миммо.

Пино замахнулся на младшего брата, а Миммо уклонился от удара и бросился прочь из «Галереи» на площадь, где стоял памятник Леонардо да Винчи. За статуей, по другую сторону улицы и трамвайных путей, в театре Ла Скала были распахнуты двери, чтобы проветрить зал знаменитого оперного театра. Изнутри доносились звуки настраиваемых скрипок и виолончелей и голос тенора, упражняющегося в гаммах.

Пино несся за младшим братом, но тут увидел хорошенькую девушку – черные волосы, кремовая кожа и сверкающие темные глаза. Она пересекала площадь в направлении «Галереи». Он резко остановился и уставился на девушку. Желание настолько переполнило его, что он потерял дар речи.

Когда она прошла, Пино сказал:

– Кажется, я теряю голову от любви.

– Ты ее уже давно потерял, – сказал подошедший к нему сзади Карлетто.

К ним подбежал Миммо:

– Тут кто-то сейчас сказал, что союзники будут здесь к Рождеству.

– Я хочу, чтобы американцы пришли поскорее, – сказал Карлетто.

– И я тоже, – согласился Пино. – Больше джаза! Меньше оперы!

Припустив с места в карьер, он перепрыгнул через пустующую скамейку и металлическую решетку вокруг статуи Леонардо, проскользил по ровной поверхности постамента, перепрыгнул через решетку по другую сторону и приземлился мягко, как кот.

Миммо, которого переполняли амбиции, попытался повторить тот же трюк, но растянулся перед темноволосой коренастой женщиной в платье с цветочным узором. Ей было примерно сорок, может, чуть больше. Она несла футляр для скрипки, на голове у нее была синяя широкополая соломенная шляпка, защищавшая от солнца.