Почти идеальный брак - стр. 40

Входит медсестра, листая папку с бумагами. Смотрит на меня, замечает, что я не сплю, и пугается:

– О боже, ты проснулся!

Я пытаюсь сесть, и она бежит ко мне, говоря, чтобы я остановился. Настраивает аппараты, подключенные ко мне, а затем убегает. Через несколько минут входит шериф Стивенс. Он слегка дрыгает ногами. Я могу сказать, что он несчастлив, но это не связано со мной.

– Как ты?

– Я думаю, хорошо.

– Послушай, Адам, мне жаль, что всё так получилось. Это было неправильно, и я хочу, чтобы ты знал, что офицер Саммерс отстранен от работы. – Говоря это, он проводит рукой по волосам.

– Он должен быть в тюрьме!

– Я знаю, ты так думаешь, но он только что потерял свою жену. Это не оправдывает его поведение, но ты должен понимать, почему это произошло.

Звуковые сигналы на пульсометре[19] ускоряются, когда я пытаюсь сдержать гнев внутри себя.

– Этот ублюдок убил ее, я знаю! – Сажусь. У линии моих волос выступают капли пота. Дыхание учащается, сердце колотится, руки дрожат.

– А теперь подожди минутку, мистер Морган. Что заставляет тебя думать, будто Скотт имеет какое-то отношение к смерти Келли? Это была его жена, и ее нашли в твоей постели в твоем доме. – Шериф говорит это не для того, чтобы бросить мне вызов. Он любознателен. Его забавляет то, что я говорю, и я не знаю: это какая-то маленькая часть его верит мне, или он просто пытается разозлить меня?

– Он знал о нас. О нашем романе. Он писал ей в ту ночь, когда она умерла. Угрожал ей. Он был жестоким. Кем бы вы его ни считали, это не так.

Шериф Стивенс пододвигает стул к моей кровати и садится. Делает глубокий вдох, оглядывает меня с ног до головы. Оценивает меня, пытается понять. Он хочет знать правду – может быть, не мою правду, но правду.

– Никогда не было никаких обвинений в жестоком обращении со стороны Скотта Саммерса от Келли Саммерс или любого другого человека.

– Келли была слишком напугана, чтобы признаться. Она просто хотела убежать. Теперь я знаю, почему. Теперь я понимаю…

– Что ты понимаешь?

– Скотт – полицейский. Она знала, что у нее нет ни малейшего шанса сбежать от него или что он заплатит за свои преступления.

– Мне никогда не нравился Скотт, – признаётся шериф.

– Что? – Я хочу убедиться, что правильно его расслышал. Почему он мне это говорит? Почему он здесь? Это что, игра? Или он на самом деле пытается мне помочь? Я не знаю, что происходит и почему это происходит со мной.

– Ты слышал меня. Я не должен был тебе этого говорить, я знаю. Но для меня в Скотте всегда было что-то не так. У него слишком много от образа хорошего американского мальчика, и я знаю, что у каждого есть скелеты в шкафу. Люди, которые кажутся хорошими, обычно являются худшими из всех.