Почему не Эванс? - стр. 14
– Когда ты ее видела? Ты была на дознании?
– Разумеется, была. А ты как думал? Тут же почти нечего делать. Дознание – это настоящая манна небесная. Я так волновалась, что аж зубы свело. Конечно, лучше бы это было таинственное отравление, чтобы выступал лаборант-химик и все такое, но нельзя привередничать. Надо довольствоваться нехитрыми развлечениями, выпадающими на нашу долю. Я до самого конца надеялась, что кто-нибудь заподозрит неладное, но все оказалось чуть ли не до прискорбия просто.
– До чего же ты кровожадная, Фрэнки.
– Я знаю. Это, вероятно, атавизм, или как его? А ты как думаешь? Я уверена, что во мне много атавизмов, или как их? В школе меня прозвали Обезьяньей Мордой.
– А обезьянам нравятся убийства? – спросил Бобби.
– Ты спрашиваешь, как корреспондент воскресной газеты.
– Ты знаешь, – сказал Бобби, возвращаясь к первоначальной теме, – я не согласен с тобой относительно миссис Кеймен. На фотографии она славная.
– Подретушировали, только и всего, – отрезала Фрэнки.
– Ну, значит, так подретушировали, что мать родная не узнает.
– Ты слепой, – сказала Фрэнки. – Фотограф сделал все, на что способно искусство светописи, но все равно снимок вышел гадкий.
– Совершенно с тобой не согласен, – холодно возразил Бобби. – Да и вообще, где ты его видела?
– В местной газете «Вечернее эхо».
– Возможно, его некачественно напечатали.
– По-моему, ты совсем спятил, – сердито сказала Фрэнки. – И все из-за какой-то размалеванной затасканной сучки – да, да, я сказала: сучки – вроде этой Кеймен.
– Фрэнки, – сказал Бобби, – ты меня удивляешь. Да еще на подъездной аллее возле дома священнослужителя. Почти святое место, можно сказать.
– Сам виноват, нечего было глупости говорить.
Наступило молчание, потом Фрэнки вдруг остыла, злость ее прошла.
– Что и впрямь смешно, – сказала она, – так это ссориться из-за какой-то чертовой бабы. Я пришла предложить тебе партию в гольф. Ты как?
– Ладно, шеф, – радостно согласился Бобби.
Они пошли рядышком, болтая о том, как подрезать мяч или довести до совершенства «стружащий» удар, которым мяч загоняют на зеленую лужайку вокруг лунки.
Недавняя трагедия совершенно вылетела у Бобби из головы. Но, загнав мяч в одиннадцатую лунку и «поделив» ее с соперницей, он вдруг вскрикнул.
– Что случилось? – встревожилась Фрэнки.
– Ничего. Просто я кое-что вспомнил.
– Что же?
– Ну, эти люди, Кеймены, они приходили и спрашивали, не сказал ли тот парень чего перед смертью, и я ответил, что нет.
– Ну и что?
– А теперь я вспомнил, что сказал.
– Что-то ты сегодня утром не очень сообразителен, право. И что же он сказал? – с любопытством спросила Фрэнки.