Поцелуй черной вдовы - стр. 30
Нахмурившись, здоровяк пробасил:
– Нет у нас никого по фамилии Питтс. А если хотите играть, так приходите с утра – представление каждый день в три – или спросите за сценой! Хотя не уверен, что Бёрбедж вас примет, он нынче не в духе!
– И все-таки мы бы рискнули.
– Тогда вам туда. – Говоривший указал на лесенку сбоку сцены, и они под грянувший хохот толпы поднялись по ней, оказавшись в темноте за кулисами. Здесь, за занавесом темно-синего цвета, толпились актеры, разодетые в удивительные костюмы, играли «Тамерлана Великого», а потому удивляться экзотике не приходилось, но Соланж все равно показалось, что она в волшебном лесу, полном неизведанных ею существ.
Она, кажется, даже дышать перестала...
– Эй, кто вы такие? – окликнул их кто-то.
– Я друг Питтса, хотел бы увидеться с ним.
– Питтса? У нас нет такого.
– Но как же, он сам говорил, что состоит в труппе «Глобуса».
– Врал, должно быть. У нас Питтса нет!
– Но он играл брата Джакомо в «Мальтийском еврее».
– Джакомо? – Говоривший задумался. – Так ты о косом? Он ушел месяца три-четыре назад. Слышал, подался в труппу «Слуг лорда-камергера»... А что, зачем он тебе?
Шекспир переглянулся с Соланж. Вид у него был совершенно растерянный, он явно не ожидал такого расклада... И уже собирался что-то ответить, когда со стороны актерских гримерок ворвалась «дама» с поднятой до пупа юбкой. Ноги у «дамы» оказались, к слову, мужские и волосатые и пробасила она совершенно неженственно:
– Где эта, будь она трижды проклята, Мэри Уокер? Мне вот-вот выходить, а юбка Абигэйл порвана по подолу. Как мне прикажете выйти в такой? Я, что ли, какая-то шлюха, а не уважающая себя женщина, дочь мальтийского джентльмена? – И актер закатил глаза. – Я отказываюсь играть в таком виде.
– Не будь дураком! – одернул его полный мужчина, тоже в костюме. – Выйдешь, как есть. А Уокер уволить. Где она, кстати?
– Понятия не имею. – Полтруппы пожало плечами. – Ее с утра нет.
– И все равно я так не выйду, – сказал травести.
Соланж же, действуя инстинктивно, подалась вперед и сказала вдруг:
– Я мог бы зашить ваше платье... если позволите.
«Дама» смерила «паренька» взглядом. Оценивающим, высокомерным.
– А ты умеешь? – последовало с сомнением. Соланж кивнула. – Что ж, попробуй, если уверен в себе. – И взмахнув юбкой, актер развернулся к гримерке, а «паренек Роб» засеменил за ним следом.
В гримерке актера удушающе пахло парфюмом и пудрой. У Соланж защипало в носу, но она постаралась не зацикливаться на этом и взялась за иглу. В перчатках работать было не очень удобно, но снять их она не решилась: мало ли что.