Поцелуй черной вдовы - стр. 18
Сайлас Гримм потер щеку, и Соланж впервые заметила, какие красивые у него пальцы.
А виной всему болтушка Жюли: «И все-таки, даже вы не можете не признать, что мистер Гримм приятный мужчина!»
Она бы точно без этого наблюдения прожила.
– Меня это все не касается, – отозвался между тем Пес, – я просто выполняю приказ своего господина. А мне приказали доставить вас в Лондон по верному адресу?
– Какому именно?
– Это не важно.
Соланж прищурилась, зло наблюдая из-под приспущенных век за мужчиной.
– Ты хуже, чем сутенер, – прошипела одними губами. – Продаешь меня, как товар, не задумываясь о прочем.
И удивилась, услышав:
– Если на то пошло, мисс Дюбуа, сутенер – ваш отец, а не я. Это он продал вас за презренный металл, а я – лишь сопутствующее обстоятельствам зло, с которым, хотите вы того или нет, приходится считаться.
Сказав это, Гримм тронул поводья лошади и отъехал вперед, где перекинулся парочкой слов с Гринуэем.
Между тем это была самая длинная речь, которую Соланж когда-либо слышала от этого человека, к тому же весьма неоднозначная. Он что же, осуждает отца, или ей показалось? И дерзит, что вовсе невероятно?
Она вздрогнула, ощутив, как ее тронули за плечо, дернулась инстинктивно, защищая не себя, а стороннего человека.
– Я напугала вас, извините, – повинилась Жюли. – Просто хотела позвать вас спрятаться от дождя. Вы продрогли, должно быть!
Ее забота была такой искренней, а улыбка располагающей, что Соланж сделалось не по себе. Неужели эта дуреха не знает, кого на самом деле жалеет? Разозленная на недавнего собеседника, отыграться Соланж решила на ней.
Демонстративно тряхнула рукой с серебряным обручем и весьма грубо спросила:
– Вы разве не знаете, кто я есть?
– Эээ... миссис Аллен, я знаю, – растерялась Жюли.
– Да нет же, кто я по сути, – она опять показала браслет, – я – перевертыш. Оборотень. Верфольф. Так почему вас волнует, продрогла ли я? Вам не должно быть до этого дела. Люди не любят нас и боятся... Не притворяйтесь, что вы не такая.
Девушка, не оскорбленная, а скорее, печальная, молча глядела ей прямо в глаза.
– Мне жаль, если вы полагаете, что я притворяюсь, – сказала она наконец. – У меня в мыслях не было относиться к вам как-то иначе, нежели к прочим знакомым.
– Вы наивны, Жюли, и не знаете, что говорите. – Соланж головой покачала.
– Возможно, но у нас в Стратфорде перевертышей почти нет, а мне всегда было так любопытно... – Она смущенно замялась и выпалила: – Вы разве не мерзнете под дождем?
Ее непосредственность развеяла мрачное настроение девушки, и она улыбнулась.
– Еще как мерзнем. Я уж точно! – С такими словами она полезла под тент, присев рядом со спутницей.