Побудь со мной - стр. 20
Наконец, наступил вечер, и детей начали разбирать по домам. Бабушка пришла уже уставшая, и сразу сказала:
– Ну, надеюсь, сегодня мы обойдемся без сюрпризов. У меня нет никаких сил на тебя.
Если до этой фразы Аля ещё собиралась рассказать бабушке историю про желудь и гадала, что произойдёт потом, то после усталых бабушкиных слов делиться неприятностью стало почти невозможно. По дороге домой Аля ещё взвешивала, что будет, если она всё-таки расскажет: просто отругают и дадут какую-нибудь гадкую, но спасительную таблетку или сразу отправят в больницу, чтобы ей разрезали там живот и достали желудь. Оба варианта были неприятные. Съесть таблетку было, конечно, проще, но потом ведь будут ругать и всю жизнь до самой смерти припоминать, и попрекать этим желудем. Отправиться в больницу было намного страшнее, но зато потом все станут жалеть и будут кормить всякими вкусностями, как это было с соседкой Иркой из соседнего подъезда, когда она угодила в больницу с аппендицитом.
Когда пришли домой, бабушка сразу легла на свою кровать и начала вздыхать. Наверное, так ведут себя люди перед смертью. Аля посидела одна на кухне, порадовалась, что смерть ей самой пока не грозит. Хотя постепенное превращение в дерево тоже мало радовало её. Аля попробовала подержать руки в холодильнике, чтобы стать холодной и непригодной для прорастания желудей. Лучше было бы, конечно, влезть в холодильник целиком, может даже остаться в нём на целую ночь, но она выросла уже слишком большой и не поместилась бы, да и мама вряд ли бы разрешила. Руки в холодильнике немного замерзли, но живот оставался тёплым. Стоять, уткнувшись носом в полку, на которой была только масленка с нарисованным на ней цветком и кусок сыра, завернутый в плотную коричневую бумагу, некрасиво залоснившуюся с одной стороны от жира, было скучно.
Аля помаялась ещё немного, потом решила, что если скоро станет частью природы, то успеет ещё наскучаться в одиночестве. А пока надо насидеться впрок с бабушкой. Бабушка лежала на кровати, подсунув под голову две подушки, и ничего не делала, даже не читала газету, которая была сложена у неё на груди, и то поднималась, то опускалась вместе с бабушкиным дыханием. Может, бабушка даже специально так положила эту газету, чтобы убедиться перед смертью, что она пока ещё жива и дышит.
– Можно я побуду с тобой? – спросила Аля.
Бабушка вздохнула, газета взмыла высоко и соскользнула вбок, бабушка подвинулась, освобождая место рядом. Аля забралась на кровать и вытянулась на спине вдоль бабушки. Одной рукой она осторожно ощупала свой живот, но желудь не почувствовала.