Побег из ада - стр. 33

5. При выполнении внутренней и караульной служб конвойные войска руководствуются соответствующими уставами Рабоче-Крестьянской Красной Армии; при выполнении конвойной службы – настоящим Уставом.

(Из Устава конвойных войск НКВД)

Вторые сутки состав шел по Европе. За мутным стеклом окошка (место Шаман выбрал не случайно) мелькали леса с перелесками, поля, какие-то местечки и хутора. Ехали не быстро, пропуская встречные поезда, с частыми остановками.

На них состав загоняли на запасной путь. Там выводили на оправку, потом грузили и следовали дальше. Кормить стали хуже. Пайка уменьшилась, суп сменился баландой, махорку давали раз в два дня. Так что свою заначку компания пока берегла.

В Варшаве, где стояли в каком-то тупике до ночи, в вагон догрузили десяток власовцев* в грязных немецких мундирах, с нашивками «РОА»*.

– Ну что, навоевались, суки? – спрыгнули с нар сразу несколько человек.

– Да и вы вроде. Не похожи на победителей, – злобно оскалился один.

– Н-на! – впечатался в лицо кулак.

Упал. Возникла драка.

Трибой с Громовым тоже хотели ввязаться, Лосев удержал, – не надо.

Закончилось все быстро. Окровавленных предателей запинали сапогами под нары, – вот ваше место, гады.

Так они и ехали, словно звери. Паек жрали там.

О генерале Власове Лосев впервые услышал, командуя штрафной ротой от бывшего капитана, начальника шифровального отдела 2-й ударной армии Волховского фронта. Власов принял ее весной 42-го уже окруженной немецкими войсками в районе Мясного бора. До этого считался одним из лучших военачальников, проявив себя в боях за Киев и обороне Москвы.

– Чтобы было понятно, в каких условиях мы там сражались, сказал в беседе штрафник, приведу текст последней радиограммы, что передал в штаб фронта за подписью командарма.  «Войска армии три недели получают по пятьдесят граммов сухарей. Последние дни продовольствия совершенно не было. Доедаем последних лошадей. Люди до крайности истощены. Наблюдается групповая смертность от голода. Боеприпасов нет».

Тем не менее, коридор для выхода армии к своим мы пробили, и часть армии успела спастись. Остальная так и погибла в окружении. Что случилось с командармом, тайна покрытая мраком.

– И за что же тебя к нам? – спросил тогда ротный.

– За утрату шифровальной станции. Вменили преступную халатность.

Спустя еще год, от знакомого «смершевца» Лосев узнал о предательстве Власова и создании так называемой РОА* из советских военнопленных. На фронте их не встречал, но, как и все другие, ненавидел.

На пограничном переезде в Бресте задержались на сутки. Там сменили вагонные тележки. Начиналась территория СССР, железнодорожная колея в нем была шире.