Победа в лабораторных условиях - стр. 66

Леди Ор только поправила ей воротничок платья и строго свела брови – на всякий случай.

Перед покоями матушки Марика остановилась – её задержал едва различимый, но мощный заслон. Подойдя к нему вплотную, она легко услышала голоса – словно говорили прямо у дверей.

–…девочка. И столько силы. Я горжусь ею, разумеется, – заверила матушка собеседника.

Марика навострила уши.

– И, может, ещё вырастет? – продолжила матушка. – Знаете, с детьми такое бывает, они кажутся невзрачными, но юность делает своё дело.

– Полагаешь? – спросил голос, который Марика легко узнала – это была верховная ведьма.

– Во всяком случае, я хочу на это надеяться. Моя красота всегда служила мне отличную службу. Больно думать, что ей всё будет даваться труднее…

У Марики сжалось в груди. Хотелось думать, что она что-то не то и не так услышала. Но времени на осознание не хватило – заслон пал, дверь отворилась, и матушка улыбнулась.

– Молодец, что пришла быстро. Леди Эск желает осмотреть нашу галерею, пожалуйста, проводи её.

– Конечно, мэм, – Марика сделала книксен, придерживая юбку, но стараясь не смотреть на матушку.

Присутствие верховной ведьмы успокаивало, но сердце всё равно билось чаще в груди. Вежливо отвечая на вопросы, Марика вела леди Эск по коридорам в большую картинную галерею. Но, войдя в неё, леди Эск проигнорировала картины, вместо этого обернулась к Марике и произнесла:

– Итак, ты вернула контроль над магией после первой крови, дитя.

– Да, мэм.

– Очень хорошо, – с загадочным выражением лица произнесла леди Эск. – Слышала слова твоей матушки?

Вместо ответа Марика кивнула.

– Простите.

– Тебе незачем извиняться. Ты не услышала бы ни слова, если бы я этого не желала. Но мне хотелось, чтобы ты осознала это сейчас. Обычно мы говорим: поймёшь, когда вырастешь. Однако есть вещи, которые легко принять в двенадцать, и невозможно – в шестнадцать.

Марика перевела взгляд на папин парадный портрет и решилась задать мучивший её вопрос:

– Я некрасивая?

– Нет, дитя. И хотя, став старше, ты сможешь изменять внешность по щелчку пальцев, это будет всего лишь маскировка. Твоя матушка ослеплена любовью, уважаемый лорд Дойл и вовсе убеждён, что его дочь – самое прекрасное создание в мире. Но я хочу, чтобы ты как можно раньше поняла: красота не будет твоим оружием в будущем, раз не стала им сейчас. Твоё тело не изменяется само, несмотря на огромный магический потенциал. У тебя маскировка всегда будет натужной.

Душили слёзы. Марика не понимала: зачем леди Эск с ней так обходится. Почему говорит об этом так безразлично? Зачем вообще говорит?