По ту сторону памяти - стр. 48

– Так ты Рахимов? – удивился корреспондент.

– Ну, да, мы тут все Рахимовы, – Тимур сделал жест руками, словно пытаясь заключить в объятия всю семью, включая Ларису Матвеевну.

После небольшого замешательства Усман, желая сгладить неловкость, с улыбкой поинтересовался:

– И все рисуют?

– Да, нет, только мы с Гулей, – снисходительно улыбнулся мальчик, вызвав взрыв хохота всех сидящих за столом.

– Гуля, а чем ты сейчас занимаешься? – спросил Усман.

– Работаю, мы с Дилей вместе работаем, на швейной фабрике. Уже с лета.

– И как, нравится?

– Да, нормально. Моя мама тоже хорошо шила. Нам с сестрой, – она замолчала, задумавшись.

– А чайку, Усман-ака, горяченького.

Барно водрузила на стол огромный пузатый чайник, расставила пиалушки.

– Вот, пирог сладкий, попробуйте.

Она разрезала пирог на аккуратные кусочки.

– С вишней.

И добавила с грустью:

– По Ольгиному рецепту.

Все пили чай, хвалили пирог и домашнее варенье, болтали о погоде – какой бесснежной и ветреной выдалась эта зима. Лариса рассказывала смешные истории из школьной жизни. Расходиться не хотелось.

– А интервью? – вдруг спохватился Рашид.

– Да, и так всё понятно, – улыбнулся Усман. – Один вопрос у меня: что дальше? Чем заниматься собираешься? Учиться думаешь? Ты очень способная, я твои рисунки видел.

И добавил, обращаясь ко всем и ни к кому конкретно:

– Любой драгоценный камень нуждается в огранке. Только тогда он заиграет и раскроет всю свою красоту. Ты, Гульнора – самородок. Такие люди нечасто рождаются. Им талант сверху даётся и таким талантом разбрасываться нельзя. Его надо развивать.

Гуля пожала плечами. Она просто любит рисовать. Вот и всё. Какой талант, какой самородок?

– Поступать ей надо. Учиться. В Ташкенте прекрасное художественное училище есть. Победа в республиканском конкурсе – это прямая путёвка. Насчёт общежития похлопочу, если надо будет.