По ту сторону памяти - стр. 47
– Ольга была бы рада.
– А если я не… – растерянно протянула Гуля.
– В победу надо верить, девочка. Это важно всегда и везде. Я в тебе не сомневаюсь. Можно подавать три рисунка. Иди, работай, рисуй.
Гуля сама удивилась, как послушно легла в руки кисть, как будто не было этого перерыва. Она чувствовала, что манера её письма изменилась – стала более строгой, лаконичной: она стала рисовать красками в скупой манере карандашных эскизов.
Под короткими мазками оживала жизнь их махалли, их городка: цвели деревья, возилась в пыли ребятня, качался гамак в их дворике и о чем-то спорили желтоглазые скворцы – майны. После школы Гуля, наскоро пообедав, бежала в свой дом и пропадала там до вечера. Она чувствовала себя, как путник в пустыне, наконец-то добравшийся до спасительного колодца. О темах и сюжетах не думала – рисунки рождались сами, словно кто-то водил её рукой с кистью по белому листу.
За неделю она использовала всю бумагу и, поняв это, почувствовала, что её оторвали от спасительной влаги, дарующей жизнь.
Долго решала, что выбрать, а потом отнесла все рисунки Ларисе Матвеевне. Та разложила их на своем столе, предварительно освободив его от всего того, что громоздится на столе директора школы.
Долго рассматривала рисунки, не глядя на Гулю, а потом обняла ее за плечи и заплакала.
Её рисунки прошли на областной конкурс, а потом на республиканский.
К этому времени Гуля с Дилей уже работали на швейной фабрике.
А ближе к новому году к ним пришла Лариса Матвеевна и молча дала в руки газету. Небольшая статья, обведенная карандашом с заголовком
"Наши таланты".
И её имя – Гульнора Исматова – лауреат республиканского художественного конкурса.
Гуля почувствовала, как мелко дрожат руки и прыгают, сливаясь, газетные буквы.
– Поздравляю, дорогая! У тебя получилось! Я так рада! Твой диплом в дороге. Скоро, – добавила она многозначительно.
В выходной Барно в честь такого события затеяла праздничный стол. Лариса Матвеевна тоже была приглашена. Она пришла не одна, а с мужчиной средних лет, представившимся корреспондентом республиканской газеты и попросившим называть его Усман-ака.
– Вот, приехал интервью брать у вашей художницы, – он улыбнулся и этой улыбкой расположил к себе все семейство Рахимовых.
– Интервью или что там, не знаю, это потом, а пока к столу, гости дорогие. Плов ждать не будет. Давайте, пока горячий.
Корреспондент оказался действительно приятным, он расспрашивал обо многом, но как-то искусно избегал ненужных тем, могущих поставить Гулю в неловкое положение.
Лишь один раз произошла заминка: Тимур тоже принес показать свой рисунок, в уголке которого была неуклюже выведена его фамилия.