По праву моей ненависти - стр. 31
Эмилия терпеть не могла триллеры и ужастики, а потому неопределенно пожала плечами:
— Да так… разные.
— Кстати, я собираюсь стать продюсером. И снимать хорроры, — призналась Кейт, возвращая фальшивую Бронте на место. — А ты что собираешься делать после окончания школы? Пойдешь в консерваторию?
Эмилия снова замялась:
— Вряд ли. Еще не знаю.
Она и правда не знала. Было время, когда она ненавидела скрипку. А сейчас не представляла без нее жизни. Но о консерватории можно было даже не мечтать — у нее неправильная постановка рук, и с этим ничего не поделаешь.
Прежде чем отдать Эмилию в музыкальную школу, Марго несколько лет сама учила ее играть — и научила. Но, научив играть, упустила некоторые технические нюансы.
В школу ее взяли, но переучить не смогли. В музыкальный колледж уже не возьмут. Впрочем, теперь она и сама бы не пошла. Учиться после гимназии в колледже, а потом еще и в консерватории слишком долго. Не для нее — для Миши. Поэтому она выберет вуз, в котором можно получить диплом как можно скорее — через четыре года.
— Ну и ладно, — Кейт не стала допытываться. — Тогда, может, посмотрим фильм? У нас тут в подвале домашний кинотеатр. Или все-таки сначала поедим?
— Все равно, как скажешь, — ответила Эмилия.
…Тот день Эмилия запомнила до мелочей.
Даже сейчас, закрыв глаза, она могла оказаться в просторной светлой гостиной, где они — как настоящие аристократы! — ели из фарфоровой посуды наваристый грибной суп.
А потом — перенестись в уютный полумрак домашнего кинотеатра, где они смотрели «Хижину в лесу». Первую половину фильма Эмилия вообще не могла понять, что происходит на экране. А когда Кейт, не выдержав, сказала: «Ну что за дичь! Разве это ужастик?!», они дружно засмеялись и долго не могли остановиться.
Забыть такое невозможно, ведь именно с того дня и началась их дружба.
Крепкая. Удивительная.
Удивительной она была потому, что трудно было найти более непохожих друг на друга людей.
Кейт была остра на язык и всех выскочек быстро ставила на место.
Перед Эмилией она никогда не задавалась, но если видела, что кто-то ведет себя заносчиво или нагло, то могла стать невыносимо язвительной и до отвращения высокомерной.
Кейт любила мясо — особенно стейки с кровью. Прожарки медиум рэр.
И странные духи. Однажды она купила Mad Madam — парфюм с кастореумом* — и говорила, что это шедевр.
Она восхищалась Моникой Мостовик. Когда Эмилия впервые увидела фотографии кукол Моники, которые выглядели так, будто сошли со страниц готического романа, она долго не могла прийти в себя. Стоило перед сном закрыть глаза, как в голове возникали их бледные страдальческие лица, длинные спутанные волосы и странные позы.