По осколкам твоего сердца - стр. 20
- Как я могу не волноваться?! – закричала мама. – Это же моя дочь! У нее горе! И она пропала.
- Тише-тише, - приобнял ее Андрей. – Тебе нельзя волноваться, дорогая. Все хорошо. Твоя дочь пришла. Она в порядке.
Он заботливо поцеловал ее в висок, и она прикусила губу.
Ничего ему не говоря, я прошла мимо них и направилась в свою комнату с одним лишь желанием лечь в кровать и никогда больше не вставать. Я действительно перестала чувствовать себя как личность. Стала человеком-функцией. Будто действительно растворилась после ухода Димы.
Я вошла в свою комнату, с размаху упала в постель, больше всего на свете желая закрыть глаза и больше не открывать. Но поняла, что сначала должна проверить Обеда.
Котенок все так же сидел в своей коробке. Сжался в комочек, и шерстка на его спинке топорщилась от страха. Увидев меня, он запищал и позволил взять себя в руки.
- Все хорошо, мой маленький, - прошептала я, гладя его под подбородком. – Я тебя защищу. Веришь?
Он верил – замурлыкал.
Кроме меня у него никого не было.
В комнату вошла мама. Принесла бутерброды и горячий чай со смородиновым джемом – варенье у нас в доме не водилось, потому что Андрей считал это совком. Пообнимала меня, погладила котенка, который сразу же потянулся к ней. Попыталась разговорить, но я молчала. Попыталась накормить, но к еде я чувствовала отвращение. Тогда она впихнула в меня еще одну успокаивающую таблетку. По глазам я видела, что мама беспокоится за меня, но не могла взять себя в руки.
Мама пробыла со мной несколько часов, прежде, чем уйти.
- Полинкин, - сказала она перед тем, как покинуть спальню, но почему-то осеклась.
- Что? – едва шевеля губами, спросила я.
- Да так. Ничего. Ты ложись спать, ладно? Поспи немного. В школу пока не ходи – я договорилась с классной.
Мама ушла, а я в очередной раз проверила мессенджер – что напишет Леха? Они с парнями до сих пор были в ветеринарной клинике. Врач сказал, что Лорда сбила машина, и что ему нужна срочная операция. Леха обещал написать, когда она закончится. И я ждала, ждала, ждала… А время тянулось, как жвачка.
Я снова мониторила интернет. После авиакатастрофы все местные СМИ словно с цепи сорвались. Многие не просто писали статьи, а поливали Сперанского грязью, припоминая все его грешки. Называли выходцем из девяностых, рассказывали о связях с какой-то преступной группировкой, пытались связать его смерть и смерть всего его семьи с бизнесом, который он вел.
Для кого-то авария стала лишь очередным инфоповодом. А для кого-то это стало трагедией и вечной болью.
До Димы в СМИ тоже добрались – писали, что у Сперанского был старший сын-одиннадцатиклассник. Кто-то деликатно называл его «сложным ребенком», а кто-то, не стесняясь, давал клеймо бандита. Мол, каким был отец, таким вырос и сын.