По моим правилам - стр. 14

На часах уже почти восемь вечера.

Чувствую усталость. Она скопилась в голове, будто в нее закачали литр лишней воды. Давит и раздражает.

Твою мать, это молния, что ли?

Невольно подаюсь к окну и смотрю на небо, потирая плечо. Повредил на последней тренировке. У меня синяк в полтела. Тренер свел меня с каким-то дагестанским психом. Я думал, он мне ребра сломал, но нет, обошлось.

Разминаю шею, хрустя позвонками.

Раздается оглушительный «бам», и я понимаю, что мне не показалось. Это реально была молния.

Серьезно?

Гроза в октябре?

Недоверчиво качаю головой и принимаю вызов на телефоне.

– Да?

– Как дела? – мурлычет Анюта.

Для нее совершенно нормально вынести мужику мозг, а потом пойти спокойно убираться в шкафу. Почему я ей это позволяю? Потому что как бы там ни было я к ней привык. Она сладкая девочка, любящая жизнь и секс. Ориентируясь на свою личную шкалу, за секс ставлю ей девять баллов из десяти. Десятку не могу дать никому, потому что нет предела совершенству.

– У тебя что-то срочное? – спрашиваю, постукивая пальцами по колену.

Не люблю словоблудничать. И она об этом знает.

– Как я только тебя терплю, Иноземцев! – вздыхает Аня. – Хочешь, приеду?

Если бы хотел, она бы уже была здесь. Об этом она тоже знает.

– Нет необходимости, – рассеянно говорю, теряя нить разговора.

– Не будь таким букой…

Но я уже ее не слушаю.

– Максим, ну-ка тормозни! – велю водителю, поворачивая голову вслед убегающей картинке, но он и сам успевает сориентироваться.

– Мне пора, – говорю в трубку и кладу ее.

Я не джентльмен. Об этом Аня тоже знает.

Просто долбаная фантастика!

Смотрю в боковое зеркало, чтобы увидеть, как к машине, рассекая потоки дождя, приближается фигура в желтом дождевике. На обочине, мигая аварийкой, стоит белая «Нива».

Максим опускает стекло, и я с нетерпением жду, что же будет дальше.

Девица подбегает к водительской двери и заглядывает к нам, придерживая край желтого капюшона. Она уже открывает рот, чтобы озвучить проблему, но видит меня и захлопывает его.

Сверлим друг друга взглядами.

Ага, это я.

Можем хоть до ночи так стоять. Это не я мокну под дождем.

Присматриваюсь к настороженному лицу, надеясь в этот раз хорошенько его запомнить, и вешаю на картинку табличку «особо, твою мать, опасно».

Моему взору предстают густые черные брови, чуть вздернутый маленький нос и полные розовые губы. Нижняя значительно пухлее верхней.

Ну и зеленые глазищи в догонку.

Сейчас они кажутся карими, но я знаю, что они зеленые. Она сверкала ими сегодня утром, как мясницкими ножами. Она и сейчас сверкает, но меня такой сопливой хер*ей не проняться.