По моим правилам - стр. 11

Вместо сына в коридоре появляется Рошка, клацая когтями по деревянному полу.

Как всегда, гиперсчастливая.

Не представляю, что мы будем делать, когда уедем отсюда. Брать ее с собой в квартиру? Это очень плохая идея.

– Ванечка!

– Иду!

Наконец-то он появляется. В руках планшет, на голове любимая шапка. Семенит к своим ботам, а я притопываю ногой, давая понять, что нервничаю.

– Хочешь, чтобы они нас ждали? – спрашиваю его, в надежде вызвать чувство вины.

Он поднимает на меня спокойные карие глаза и заявляет:

– Ты же знаешь, что не хочу.

Иногда я забываю, что мой ребенок – всего лишь ребенок.

– Откуда же мне знать? – хватая его куртку, спрашиваю я. – Судя по тому, как ты ковыряешься…

– Я уже готов.

Вздыхаю.

Придерживаю его за шиворот, пока спускается по ступенькам вниз. Просто они очень высокие для его коротких тощих ног. Мне кажется, тут комфортно перемещался бы лишь Филип Киркоров. Даже мне тут некомфортно, а во мне метр шестьдесят. Особо гордиться нечем, но ведь маленькая женщина всегда щенок, и все такое.

Мой сын довольно щупленький. Надеюсь, вытянется со временем.

Отец у него не хоббит, даже наоборот. Видимо, вся энергия при формировании его эмбриона ушла в массу, а не в мозг.

– Ладно, ладно, – говорю своей совести.

Я уже несколько раз обещала себе, что буду стараться поменьше мысленно оскорблять Андрея. Но у меня на него слишком много обид. Когда Ванечка родился, мне пришлось полностью взять уход за ним на себя. У этого козла, моего мужа, я не могла допроситься элементарной помощи с купанием или посидеть с ребенком час, чтобы я могла передохнуть.

Не хочу думать об Андрее лишний раз. Слава богу, я от него избавилась.

Смотрю на небо.

Погода портится. Ветер все усиливается, кажется, даже молнии вдалеке сверкают.

В октябре?

Что за чертовщина?

Открываю для своего принца заднюю дверь и дожидаюсь, когда он усядется в детское кресло. Сын пыхтит, потому что не любит, когда с ним обращаются так, как и положено. То есть как с маленьким ребенком.

Сажусь за руль и завожу машину.

Ненавижу эту дорогу. На нее как будто обрушился метеоритный дождь. Когда выбираемся на магистраль, с облегчением выдыхаю и врубаю радио.

Так-то лучше.

Мысли плавно возвращаются к событиям сегодняшнего утра.

Смотрю на сына. Он занят планшетом.

У нас был очень серьезный разговор.

Я заставила его поклясться своей честью в том, что он никогда такого больше не сделает. В обмен на обещание спросить у «папы», когда он приедет. Я, разумеется, понимаю, что никогда, но Ванечке это еще предстоит.

А Андрею предстоит понять, что просто так сын не будет любить его вечно.