По ком звонит колокол - стр. 46

– Да. Это далеко?

– Нет. Мне будет полезно прогуляться. Я мало двигаюсь.

– А мне можно? – спросила Мария. – Можно мне тоже пойти, Пилар?

– Да, красавица, – сказала женщина и, повернув свое широкое лицо к Роберту Джордану, спросила: – Правда, она хорошенькая? Как тебе? Худовата, правда.

– На мой взгляд, она выглядит прекрасно, – возразил Роберт Джордан.

Мария наполнила его кружку вином.

– Выпей, – сказала она. – Я покажусь тебе еще лучше. Чтобы счесть меня красивой, нужно много выпить.

– Тогда я лучше остановлюсь, – сказал Роберт Джордан. – Ты уже и так кажешься мне красавицей, и даже больше.

– Вот как надо говорить, – сказала женщина. – Ты говоришь как настоящий мужчина. А что значит «даже больше»?

– Она еще и… умная, – запнувшись, ответил Роберт Джордан.

Мария хихикнула, а женщина печально покачала головой:

– Так хорошо начал и так плохо закончил, дон Роберто.

– Не называй меня дон Роберто.

– Так это же шутка. Мы и Пабло зовем доном Пабло. А Марию – сеньоритой Марией, тоже шутя.

– Я таких шуток не признаю, – сказал Роберт Джордан. – По-моему, на этой войне все должны называть друг друга серьезно – товарищами. С шуточек начинается разложение.

– Я смотрю, ты очень строг насчет политики, – поддразнила его женщина. – Ты что же, никогда не шутишь?

– Ну почему же, я люблю пошутить, но только не насчет обращения друг к другу. Обращение – все равно что знамя.

– А я и про знамя могу пошутить, – рассмеялась женщина. – По мне, шутить можно над чем угодно. Мы, например, старый желто-красный флаг называли «гной и кровь». А республиканский, когда одну красную заменили на лиловую полосу, стали называть «кровь, гной и марганцовка». Это ж просто шутка.

– Он – коммунист, – сказала Мария. – А они люди серьезные.

– Ты коммунист?

– Нет, я антифашист.

– Давно?

– С тех пор как понял, что такое фашизм.

– И когда это было?

– Лет десять назад.

– Это не так давно, – сказала женщина. – Я уже лет двадцать – за Республику.

– Мой отец всю жизнь был республиканцем, – сказала Мария. – За это его и убили.

– И мой отец всю жизнь был республиканцем. И дед тоже, – сказал Роберт Джордан.

– Это в какой стране?

– В Соединенных Штатах.

– Его убили? – спросила женщина.

– Qué va[16], – сказала Мария, – Соединенные Штаты – страна республиканцев. Там за это не убивают.

– Все равно, хорошо иметь деда-республиканца, – сказала женщина. – Значит, в тебе течет хорошая кровь.

– Мой дед был членом Национального комитета республиканской партии, – сказал Роберт Джордан.

Это произвело сильное впечатление даже на Марию.

– А твой отец до сих пор служит делу Республики? – спросила Пилар.