Плохая война - стр. 52

– Говори.

– Я же детей из Рютте привёз. Жену себе в дом подыскиваю, моя-то хвороба в монастырь подалась, совсем руки у неё распухли, решили, что там ей лучше будет.

– Зато у тебя дом есть свой и дети, – ободрил Ёгана Волков.

– Есть, есть, – соглашался Ёган. – Только вот я из дома выхожу – дети спят, домой прихожу – дети опять спят.

– Так от меня-то тебе чего надобно, детей твоих мне будить, что ли? – чуть раздражается кавалер.

– Да нет же, к чему это… Я про то, что мне бы помощника завести, я думал, вот зима придёт и отдохну, хоть отосплюсь, а тут вот как всё одно за одним тащится: то война, то морозы, то скот, то телеги, то жалобы, я продыху от дел не вижу. Хозяйство-то большое.

Волков смотрит на него и уже не скрывает раздражения:

– А жалование из своего кармана платить помощнику думаешь?

– Не хотелось бы, – сразу скучно говорит Ёган.

– У меня сейчас нет лишних денег, – заканчивает Волков. – Война прибытку не даёт, только тянет из меня и тянет. Так что помощника можешь за свой счёт нанимать.

Больше он на эту тему говорить не собирался.

Кавалер разворачивает письмо и начинает читать. Ёган, чуть повздыхав, вылазит из-за стола и идёт по своим делам.

Добрый епископ пишет ему, что за два дня до рождества просит его быть в Малене в лучшем виде своём, при знамёнах и людях своих. На заре епископ хочет встретить его у ворот и с крестным ходом вести по городу, чествуя победителя. Также епископ писал, что муниципия города согласна оплатить ему для шествия барабанщиков и трубачей. Ещё будут городские ополченцы-стрелки палить в его честь из аркебуз. Порох тоже оплачивает город.