Плейбой - стр. 35
Но реальность оказалась удивительной.
Никто не только не удалил меня из друзей, но ещё и висело около сорока сообщений от восемнадцати разных человек – с разной датировкой; последнее было отправлено Катей Калининой полгода назад – наверно, примерно в тот период они с сестрой и поняли, что сюда мне писать бесполезно. Я честно пыталась просто удалить это всё, не читая, но любопытство оказалось в этот раз сильнее меня; ну или может я хотела просто узнать, что думают обо мне люди.
Четыре чата действительно лучше было удалить, не читая, потому что они только испортили мне настроение: мои «друзья» просили меня «перестать корчить из себя вселенскую скорбь и пытаться привлечь к себе больше внимания». Даже из обычного печатного текста я получила достаточную дозу яда, способную убить в человеке желание к жизни. Чуть-чуть похлюпав носом, я отправила чаты в «корзину» и пошла дальше; остальные оказались очень даже обнадёживающими: несколько друзей и подруг, включая близняшек Калининых, извинялись и надеялись на разговор, чтобы «расставить все точки над «i» и вернуть нашу дружбу назад». Прочитав подобное, кто угодно воспрял бы духом, хотя, возможно, оборвав все старые связи, я тоже малость перегнула палку; прежней мне были свойственны вспыльчивость, импульсивность и необдуманные поступки, поэтому будет лучше, если я пойду навстречу и не повторю ошибок прошлого.
Единственный чат, который я всё же удалила, не читая, был чат со Сталевским; в голове не укладывается, как после всего, что произошло, этот урод ещё осмелился что-то писать мне. Правда, перед удалением я успела заметить, что последнее сообщение от него пришло буквально месяц назад.
Бездушная сволочь.
Захожу на свою страничку – как это я не забыла, как пользоваться приложением? – и вижу на аватарке улыбающуюся девушку с необыкновенными глазами; пожалуй, глаза – это единственная действительно необыкновенная вещь, которая была у меня. Раньше-то я вообще считала себя особенной, исключительной и совершенно неподражаемой, пока меня не спустили с небес на землю, но сейчас это всё не важно. В семье долгое время никто не мог понять, в кого у меня такие глаза, пока бабушка не припомнила, что у её бабушки тоже был такой необычный цвет глаз – будто бескрайнее синее море, темнеющее к краю радужки.
Совсем не тот цвет, который свойственен рыжеволосым.
Пока я прокручиваю свой профиль, с тоской осознавая, что половина постов уже давно не актуальна, а вторая половина – наивна, мне приходит новое сообщение от незнакомой девушки – очевидно, я раньше была достаточно общительной, раз оставила диалоги открытыми для любого, кто захочет со мной пообщаться.