Плеяды современной литературы. Время, запечатлённое в словах - стр. 16
Ударила сбоку вторая шишка. А в небе послышался вертолёт. И вспомнился махом эпизод из юности моего товарища.
Они с приятелем, уже будучи – не школьниками! а студентами, поплыли по реке на льдине. Причина, цель? До океана, и без того плавсредства ледовитого, доплыть не успели.
Далее университетская аудитория, мудрый и краткий декан-фронтовик.
– Двух ваших однокурсников со льдины снял вертолёт. Поднимитесь, пожалуйста, эти двое. Спасибо. Садитесь. Им придётся очень долго и помимо учёбы зарабатывать на тот рейс. Призываю остальных помочь. Всё.
…И тут, как в дурном ретро, вблизи забарабанил вертолёт. Облетал иногда бог весть зачем наши садовые участки.
Но теперь-то не спасёт! Не увидит и не пробьётся!
– Спускайся, – тихо заорала я. В ответ шрапнель шишек в густую траву и кусты. Товарищ лез. Добрался, значит, до очень большой ветви, и я обречённо – пускай по башке – пошла с палкой искать. Того, кто наверху, было всё так же не видно.
Его укрывал кедр!
– Спасибо, друг… роман восьмилетней давности был моей большой ошибкой. Дурацким идеализмом: вот хороший человек, и тоже один, и знакомы с юности… оказалось: незнакомы. Мучили друг дружку четыре года: в письмах, по телефону, при встречах. Он хотел посадить меня в свою клетку – это меня-то! Но сейчас сбереги его.
Он давно потерял жену. А она-то его любила. Вырастил детей, заботился о внуках. Я просто была позднее чувство, обоим вышедшее боком. Взаимно отпустили друг друга. Договорились дружить, но на другой день я потеряла сознание и сломала лодыжку. На ровном месте. А у него начались головокружения. На ровном месте. И вот лезет вверх… отпусти его, кедр. На землю опусти.
А что я хорошего сделала для него? Ну, сподвигла выучиться электронной почте. И прилично одеваться. Навела порядок в его избушке: даже стены бревенчатые помыла! – много ли толку, вскоре там воцарился прежний хаос. Да, избушка тоже с моей подачи – страх сказать, в каком сарае обитал много лет, а теперь – зимний дом, от печи тепло, убежище! Зимой и летом можно ото всех убежать. А мне только сюда, в несерьёзный, но красивый домик, где внутри порядок и красота, а снаружи кедр.
Что осталось в его избе от нашей недолгой совместности? Две пихты посадили возле. Привились обе. Одна выросла больше, другая меньше.
Да, только два деревца от меня. А от него – огород. Где был много больший порядок. Товарищ фанатично растил корнеплоды и зелень. Раздавал потом всем… мариновал… дети-внуки мало в этом нуждались: купить, да и всё. Таскал огромные рюкзаки: сперва с овощами в город, потом невостребованный овощ в компост, чтобы посадить и вырастить новый. Круговорот в природе… Сгибался под тяжестью рюкзака и уже даже без. Работал на двух работах. Водил меня тогда и на симфонические концерты, иногда признаваясь, что ему жаль инструментов, по которым так барабанят. Тут, правда, возникало редкое согласие… Как нам было не ценить тишину – и тому, кто от роду пахарь, и той, у кого внутри только ямщицкие песни.