Пленница Палача - стр. 36
Перевожу взгляд на маму… я был уверен… уверен, что она проснётся…
– Где твой отец? – снова спрашивает человек в форме.
– На войне погиб, – быстро отвечаю я. Стараюсь держаться, но одинокая слеза, всё же, скатывается из уголка глаза. Быстро вытираю её рукавом кофты.
– Родственники есть? – продолжает спрашивать он.
– Только мама… – тихо отвечаю.
Люди позади нас поднимают маму и несут её куда-то. Я нервно дёргаюсь в сторону и хочу закричать, чтобы не трогали её, но говорящий со мной мужчина останавливает меня.
– О ней позаботятся. Не беспокойся, – он говорит так уверенно, что я невольно останавливаюсь так и не закричав.
– Вот что, – мужчина берёт меня за локоть и снова разворачивает к себе. – Ты с нами поедешь. Давай вещи тебе соберём.
– Что? – непонимающе смотрю на него. – А как же… как же дом… – обвожу глазами комнату.
– В вашей деревне небезопасно, Амир, – серьёзно отвечает Андрей. – Те люди, что напали на вас могут вернуться, понимаешь?
У меня дыхание перехватывает от ужаса, когда я представляю, что убийцы моей мамы могут вернуться. Но несмотря на это, я беру себя в руки и гневно заявляю:
– Ну и пусть возвращаются! Я сам их убью! – воинственно выпячиваю грудь вперёд и тяжело дышу.
– Убьёшь, конечно, – грустно усмехается Андрей. – Но это будет позже. А сперва тебе надо подрасти маленько.
Он ставит ладонь сантиметров на двадцать выше моей головы.
– Вот так. Сможешь?
– Смогу, – я прикидываю, сколько времени уйдёт на это и с беспокойством спрашиваю: – А это долго?
– Нет, – уверяет меня он. – Сам не заметишь, как вырастешь. Пошли, покажешь мне, где твоя спальня.
Мы собираем вещи быстро. Берём только самое необходимое и складываем в дорожную сумку. Потом выходим на улицу. Мужчина ведёт меня к огромной машине тёмно-зелёного цвета. Открывает дверь и говорит.
– Помочь, или сам?
– Сам, – хмуро отвечаю я и запрыгиваю на переднее сидение.
– Подвинься, – говорит Андрей и садится рядом.
Пока военная машина неуклюже разворачивается, я с тоской оглядываю нашу деревню. Она кажется такой же, как и вчера… вот только… Окна в домах будто зияющие раны на груди солдата – без стёкол и без света. Без жизни.
Мы долго едем куда-то в ночи. Через некоторое время мои глаза начинают слипаться. Голова сама опускается на плечо сидящего рядом мужчины, и я проваливаюсь в сон.
Когда мы приезжаем в военную часть, мне выделяют отдельную комнату. Следующие несколько дней я почти не вижу Андрея и никуда не выхожу. Просто ем и сплю. Провожу томительные часы в неопределённости и тоске по маме и родному дому.
А потом Андрей снова приходит ко мне.