Пленница - стр. 38
Более месяца она жила в его доме. И все это время Матвей не находил себе места. Ежедневно возвращаясь домой, видел ее притягательный стройный грациозный стан, прелестное лицо с яркими золотыми глазами с поволокой, темные, переливающиеся в отблесках свечей волосы, забранные в простую прическу на затылке, нежные белые ручки, которые явно не были приспособлены для тяжелой работы, и ему становилось не по себе. Ее плавная, как будто парящая походка, мягкие, кошачьи движения, нежный глуховатый голос и невозможно зазывный глубокий взгляд невольно притягивали внимание. Она почти не разговаривала с ним, однако Матвею отчего-то хотелось расспросить эту непонятную девицу о многом, но он понимал, что это будет выглядеть странно.
Уже через несколько дней после ее приезда, он отметил, что ему нравится видеть, как она хлопочет на кухне, помогая Арине. Хотя Варенька весьма странно смотрелась у печи в переднике в своих простых длинных батистовых или шелковых платьях, Матвею доставляла удовольствие эта картина. В присутствии девушки он часто молчал, но иногда расспрашивал ее о порядках и нравах, которые царят в Петербурге. Ему все это было интересно, а Варя оказалась весьма начитанной и знающей девицей для своих юных лет.
Еще спустя некоторое время Твердышев стал недоуменно замечать, что ему нравится общество девицы Олсуфьевой, как она себя назвала еще в первый день. Если Варя проходила мимо, разнося за собой еле уловимый цветочно-медовый запах, или сидела за столом напротив, или просто находилась в комнате, где был он, все существо Матвея наполнялось неведомым доселе удовольствием и умиротворением.
Однажды, с ужасом осознав, что от созерцания девушки его ладони стали влажными, а на лбу выступил от волнения холодный пот, Твердышев испугался. В тот роковой вечер они, как обычно, сидели за трапезой. Лишь Арина отчего-то задерживалась в мастерской, и Варенька сама подавала на стол гречневую кашу и другие кушанья. Матвей молча наблюдал за ней, чуть прищурив глаза и устало опершись о спинку стула. Плавные грациозные движения девушки, ее полные губы, а в особенности опущенные густые ресницы невольно завораживали его. Вскоре она и сама села за стол вместе со всеми домочадцами и, улыбнувшись, сказала:
– Давайте кушать, пока не остыло. Арине Афанасьевне я подогрею, когда она вернется.
Матвей неосознанно устремил пылающий взор на рот девушки, и вдруг его накрыла шальная мысль о том, что ее спелые полные губы невозможно соблазнительны. Эта дикая мысль привела его в крайнее замешательство, и у него пропал аппетит. Испугавшись своих странных, потаенных мыслей, которые вихрем понеслись в голове, он обвел всех домочадцев ненормальным взглядом и резко вскочил на ноги. Что-то буркнув насчет того, что ему надо немедленно видеть купца Балакирева, Матвей вылетел из столовой, оставив в недоумении Варю, детей и деда Анисия.