Пленить охотника - стр. 16
Аппетит улетучился раньше, чем опустела тарелка. Я отложила вилку.
Что я тут делаю? Почему мирно сижу напротив, вместо того чтобы расцарапать охотнику физиономию?
Словно поняв, о чём я думаю, взгляд его золотистых глаз задержался на моих руках. Я отодвинула тарелку. Открылась и закрылась дверь, в кухню вернулась… как её там? Валентина Падловна?
– Спасибо, всё было очень вкусно, – проговорила я.
Она посмотрела на недоеденный кусок мяса. Складка на лбу стала ещё глубже.
– Вот, переоденься. – Женщина положила на стол что-то хлопковое, с пуговицами и ромашками по ткани.
– Спасибо.
Я с готовностью вскочила и одним движением стащила с себя платье. Переодеваться, так переодеваться. Жаль только, что белья на мне не было – бюстгальтер не надела, а трусики остались на память тому парню в отеле. Хотя вру, ни капельки не жаль.
Бабка охнула и перекрестилась. Неужели верующая? Занятно.
Охотник был куда сдержаннее на эмоции. Он окинул меня взглядом от пальцев ног до макушки. А потом обратно.
– Заканчивай цирк, – лениво произнёс он.
Слишком лениво. Лишь слегка изменилась интонация. Настолько слегка, что человек бы ничего не услышал.
Я склонилась к мужчине, накрывая его ладонь своей. Моя грудь оказалась прямо напротив его глаз. Пусть хорошенько рассмотрит то, от чего отказывается. Рука охотника едва заметно дрогнула, пульс замедлился, чтобы тут же пуститься вскачь. Мои соски напряглись…
Наверное, тот глоток коньяка был лишним, или я слишком воодушевилась, поняв, что не настолько безразлична мужчине, как тот пытался показать. А может, ещё что… Но итог один – я совершила ошибку.
– А ты не такой неуязвимый, каким кажешься, Денис.
Я ещё не успела договорить, а тарелка уже полетела в одну сторону, стол в другую. Зазвенела и рассыпалась стёклами столешница. Крепкие пальцы обхватили мою ладонь. Он дёрнул меня на себя. Я ударилась коленями о стул и упала, осколки впились в голые ступни. Второй рукой охотник схватил меня за волосы, заставляя задрать голову и посмотреть в лицо.
– Скажу один раз, сук… суккуба. – Он дёрнул так, что у меня на глаза навернулись слёзы. – Во-первых, я запрещаю произносить моё имя. А во-вторых, можешь вертеть задом как угодно. Можешь гордиться этим, но даже если я снизойду до грязи вроде тебя и трахну в ту дырку, что ты сейчас с таким усердием демонстрируешь, это ничего не изменит. Тебя ждёт уютная могилка метр на два.
Я судорожно выдохнула, потому что знала, что последует за этим. Он отбросит меня, как грязную тряпку. Отбросит и перешагнёт, а вечером вернётся, и тогда я смогу до хрипа выкрикивать его имя и сотню других до кучи, но это уже не будет иметь никакого значения.