Питомцы апокалипсиса - стр. 12
– Ну, что? – потребовал Дарсис, поворачиваясь.
– Хочешь, – ляпнул я ошарашенно.
– Ты сам сказал.
Второй кулак ананси без шипов врезался мне в скулу. Искры высыпались из глаз вместе со злостью. Я распластался на полу.
Дарсис навис надо мной. Я бы мог свалить его подножкой, но тогда привет карцеру. Ананси неприкосновенны. Совсем не тянуло любоваться тесными стенами и ржавой дверью около недели – сколько выдержит Юля без моих чесок.
Носок аксамитовой туфли Дарсиса метнулся к моему носу. Я дернул головой вбок, красная вспышка пронеслась мимо. Подтянул ноги, кувырок назад – и я на корточках. Дарсис медленно пошел на меня. Буря ярости в нем подутихла, черты лица сгладились. Но в глазах все еще плескалось жгуче-желтое пламя, ананси все еще шел на меня. Зачем? Пахнуло смердящей волной черной ненависти. В моем горле встал плотный ком страха. Я попытался сглотнуть, не смог и закашлялся.
Шипованный кулак метнулся мне прямо в глаза и резко замер. Изящная голубая рука перехватила снизу страшную кровавую клешню. Заплатанный комбинезон Юли закрыл от меня гладкий аксамитовый камзол Дарсиса с двумя скрещенными на груди поясами. Дарсис уставился на Юлю, моя хозяйка же повернулась ко мне.
– Стас, – сказала девушка-ананси, – расчешешь волосы?
– Сейчас? – спросил я. Юля вяло пожала плечами, не отпуская руку Дарсиса.
– Ты растрепал их, когда схватил меня, – безразлично бросила девушка.
– Вообще-то я закрыл тебя от нырка Рудо, – пробурчал я, и ткнул себя в липкий нос. – Иначе твое бы лицо вляпалось в крем.
– Крем вкусный, – Юля облизала губы острым фиолетовым язычком. Мое сердце тут же запело любовные серенады этому язычку, а рот выкрикнул: – Уж извини, что помешал! Попрошу Рудо скакнуть на тебя еще раз завтра!
– Сначала переживи сегодня, – сказал ровным голосом Дарсис. – Юлирель, отпусти, чтобы я смог его разделать.
Меня мигом пробил холодный пот. За что этот парень вдруг меня так невзлюбил?
Юля посмотрела на стол:
– Дарсис, ты не доел свою порцию полезных элементов, – сказала моя хозяйка и отпустила клешню. – Только после того, как мы примем дневную порцию и исполним обязанности, нам разрешается играть с людьми.
– Играть? – переспросил я. – Ты оглохла? Он меня убить хочет!
Все еще заслоняя меня от ананси с острой клешней и горящим взглядом медовых глаз, Юля возразила:
– Дарсис сказал: разделать, что значит «подготовить». Так же Стас говорит «разделать поле», когда нужно разметить травяной газон под человеческую игру с мячом.
– Футбол, – только и вставил я, когда ленивый голос Юли спросил:
– Так ведь, Дарсис? Для игры со Стасом сейчас не время? Близится время наших обязанностей.