Письмо из прошлого - стр. 48
– С отцом я еще побеседую, – Баба Лида сощурилась. – Ну а ты бросишь свои гулянки?
Маша хмыкнула:
– Мне нечего бросать.
– Вот, и отец твой так же говорит. – Баба Лида, наконец, вошла в комнату и села на старенькое кресло у шкафа, как раз напротив Машиной кровати. Кресло жалобно скрипнуло и в воздух поднялось небольшое облачко пыли, поблескивая при свете. На этом кресле уже тысячу лет никто не сидел. – У вас столько неоплаченных квитанций за коммунальные услуги, за несколько месяцев уже накопилось!
– Раньше этим занималась мама.
– А теперь займись ты. – Родственница снова поправила очки.
– А деньги, где я возьму? – Маша недовольно цокнула, почувствовала, что хочет курить и машинально посмотрела на подоконник, на котором когда-то лежала пачка сигарет. – Отец все пропивает со своими дружками.
Баба Лида замотала головой, сказала с полной уверенностью в голосе:
– Его скоро выгонят, уволят и все.
Маша устало кивнула, соглашаясь. Она и сама об этом часто думала:
– Его и так уже перевели в вечернюю смену на пол оклада.
Она залезла на кровать с ногами, укуталась в одеяло до самого носа. Чувствовалось, что в квартире дали отопление, но ее все равно знобило.
– Я устала, можно я останусь одна?
Родственница даже не пошевелилась, игнорируя ее просьбу, вместо этого строго спросила:
– Так, а почему ты не ночевала дома?
– Я была у подруги, – соврала Маша, закрывая глаза. Хотелось забыться крепким сном. – Я устала, хочу отдохнуть.
– От чего?
– Можете выйти?
– Да у тебя ни стыда, ни совести!
– Да уйдите вы уже! Прошу Вас!
– Уйдите вы уже! – передразнила ее родственница. – Шалава малолетняя! Вот никакого желания у меня нет, с тобой возиться! Бессовестная и неблагодарная!
– Да, да, да. – Маша легла, свернулась калачиком, поворачиваясь к стене.
– Еще, посмотри, передразнивает она!
– Мне плевать, ясно вам? Уходите, я вас ни о чем не просила! И на минуточку: мне исполнилось восемнадцать, а значит, я уже давно и не малолетняя. Я взрослый человек! А сейчас, идите вон!
Дверь захлопнулась с такой силой, что Маша услышала, как от косяка отваливается кусок краски. Она обернулась – и действительно, облупившаяся краска дверного проема отвалилась. Маша быстро поднялась и закрыла дверь на шпингалет, надеясь, что ее больше никто не побеспокоит.
Она проспала до глубокого вечера и проснулась только оттого, что на кухне громко заиграла музыка. Она вздрогнула, открыв глаза. Осмотрелась в темноте комнаты, подождала, пока глаза привыкнут к полумраку, поднялась с кровати. С кухни доносились голоса и смех, неужели баба Лида такое терпит? Маша накинула на себя старый халат, обулась в тапочки и вышла в коридор.