Письма о поэзии. (Статьи и эссе) - стр. 15

Стихотворение выходит из сердца мира, или, как бы сказали прежде, – из рук Софии-Премудрости, оно выходит из самого источника Бытия. Но это только в том случае, если за дело берется не Лысенко от литературы. В этом случае огромная энергия природы блокируется на подступах, а стихотворение, в лучшем случае, сияет бледным цветами лингвистической агонии, мерцанием, впрочем, для многих привлекательным в век инцестуального самозамыкания мысли и языке на самих себе.

Так где же находится дом стихотворения? Откуда оно к нам выходит?

Дом поэзии – не язык. Это основная ошибка, трансформирующая творчество даже очень одаренных людей в языковой процесс, сродный графомании. Дом поэзии – Бытие. Язык лишь одно из средств, на котором поэзия Бытия говорит с нами.

Прежде, чем классический певец запоет, ему ставят голос. И, как мы знаем, от этой постановки многое зависит. В результате ее певец может петь по разному: горлом, грудью или животом. Эстрадный Басков, например, с самого начала пел горлом – одними связками, резонатором черепной коробки. Такое пение называется поверхностным. Лучшие итальянские певцы, которым ставили голос мастера своего дела, поют животом. Звук зарождается из самых глубин живота-жизни. И льется легко и без усилий, в отличие от горлового певца, которого хватает ненадолго. Поток мировой энергии принят правильно, она льется и творит легко. Некоторые избранники поют и резонируют – всем телом и всеми неосязаемыми глубинами духа. Это архаическое шаманское пение, которым владеют немногие. Оно идет от начала начал, оттуда, откуда, по Ницше, возникает вся музыка мира.

Поэтому важно, из какого дома вышло стихотворение.

Дельфин, жужелица, платан и водопад вышли из дома Бытия. Человек тоже.

Большинство современных стихотворений даже не интересуется, где расположена дверь, туда ведущая.

Но без этой двери нет ни стихотворения, ни поэта. Есть все более жалкая имитация, все более становящаяся «нормой». Но музыка продолжает идти «из сердца мира» и достигает костного мозга мастера.

Муза, как и богиня Геката, амбивалентна. Смуглолицая муза Ахматовой – это весьма заглянцованный вариант силы, руководящей поэтами-пророками, охранителями и трансляторами живых связей человека с надчеловеческим миром, которые мы сейчас называем мифологическими и рассуждаем о них в сильно упрощенном дискурсе.

Собственно, рассуждает о таких вещах текст на фоне других текстов. Связь с богиней пения – связь не текстовая. Первой буквой становится сам человек, входящий в связь с Богиней. Все его тело. А также душа и дух. Собравшись в фокус, они осуществляют стихотворение. В разобранном виде – нечто иное. Скажем, почерк на бумаге, сны наяву или буквы на экране компьютера.