Писательница в бегах - стр. 25
— Смотри-ка, дельфины! — Павел указывает на три чёрных пятна мельтешащих на бликующей зыби.
Но меня сейчас не тронули и не удивили бы даже амурские тигры, проплывай они за бортом.
— Кажется, начинаю понимать, — поворачиваюсь к Павлу. — Ты ненормальный? Понимаешь, что я подам на тебя в суд?
— Судья на корабле только один. Моя яхта — мои правила. На что жалуетесь, прекрасная леди?
Мне хочется стереть довольную улыбку с его лица, но сейчас хватило бы сил только дойти до кровати.
— Но ведь мы однажды вернёмся?
— Не понимаю, чем ты недовольна?
— Всем! И в первую очередь этим! — сую ему в нос руку с браслетом, но он перехватывает её и касается губами моего запястья. — Ты говорил, на судне есть телефон, отведи меня в рубку, или где там у тебя центр связи, я хочу позвонить.
— В жизни не встречал более вздорной особы. В общем так, не хочешь быть женой, будешь моей пленницей.
— Дурдом какой-то!
На глаза наворачиваются слёзы. Возвращаюсь в постель и утыкаюсь носом в подушку. Павел берёт меня за плечо.
— Дорогая, я надеюсь ты от счастья плачешь?
— Зачем ты так поступаешь со мной? — вскидываюсь я. — Ты ведь совсем меня не знаешь, ни кто я, ни откуда. Мы вчера увиделись впервые в жизни.
— Так давай наконец познакомимся, — Павел переворачивает меня, как черепаху, и наваливается сверху. — Знаешь, дорогая, в жизни всё решает мужчина. Я на тебя запал, и мне всё равно, что ты и кто ты. А все твои сомнения — от лукавого. Не сопротивляйся сама себе. Я тебе нравлюсь. И не отрицай. Для начала этого вполне достаточно. Итак, я хочу наконец-то услышать «да».
— Я тебя тоже не знаю, — шепчу, прогоняя рвотные позывы.
— Какая разница? — тоже шёпотом спрашивает Павел. — Так значит «да»?
— Похоже, от моего ответа уже ничего не изменится. И меня сейчас вырвет!
Павел скатывается с меня, и я бегу в туалет, где меня выворачивает наизнанку. Умываю лицо, чищу второй раз за утро зубы пальцем и возвращаюсь в постель. Ложусь спиной к Павлу и закрываю глаза. Павел просовывает руку мне под голову.
— Мир?
— Хочу спать. — Веки слипаются, несмотря на выпитый крепкий кофе.
— Ложись ко мне на плечо.
— Пошел ты! И не вздумай ещё что-нибудь натворить, — бормочу я и бедрами ощущаю, как его член крепчает.
***
Павел
Лежу, боясь шелохнуться. Только бы не потревожить сон Лилиан. Она поворачивается, шепчет неразборчиво, кладет голову мне на грудь и забирается рукой под майку. Непроизвольно, во сне. Нежно и обезоруживающе. Чуть не вою от удовольствия. Всегда отправлял своих подружек ночевать домой, или в другую комнату, а сейчас готов стать для этой женщины подушкой, одеялом, да чем угодно. Лилиан вздрагивает. Прислушиваюсь к её дыханию и кладу руку туда, где чувствуется сердцебиение.