Писатель Сталин. Язык, приемы, сюжеты - стр. 21
Меньшевики <…> носят их на руках: рыбак рыбака видит издалека.
Это – перепевы старых меньшевистских песен из старой меньшевистской энциклопедии.
Обратить в щепки карточный домик их мишурной «победы».
Огни революции неизбежно должны прорываться <…> сводя насмарку капиталистические заплаты.
И откуда только берется у людей эта страсть сравнивать хибарочку с Монбланом?
Вместе с тем тут правомерно говорить об определенной смысловой установке, явственно пробивающейся сквозь мутный стилевой хаос. Я имею в виду отчетливую сталинскую тенденцию к соединению в рамках одного образа фундаментальных бинарных оппозиций – таких, например, как верх и низ (подъем и спуск):
Восходящая линия нарастающих провалов.
Рост их падает прежде всего на районы, где у нас поднимается промышленность.
Аналогично синхронизируются у него противоположные – передняя и задняя – стороны пространственных объектов, судя, в частности, по такому образчику сталинского карате:
За старые заслуги следует поклониться им в пояс, а за новые ошибки и бюрократизм можно было бы дать им по хребту.
Приветствуя в мае 1938 года в Кремле «работников высшей школы», он поднял тост за новатора Папанина, который, к восторгу аудитории, оказывается,
перевернул устоявшиеся взгляды и представления, вверх ногами поставил… (собравшиеся устраивают в честь тов. Папанина горячую овацию)… вверх ногами поставил старые нормы и дал науке новые перспективы. Простой человек – товарищ Папанин.
Сообразно этим новым перспективам, оратор назвал его «мужем науки» и соотнес с самим Лениным, успевшим, «вопреки косности», «сорвать цветы науки»68 (очевидно, вместо цветов удовольствия).
С перспективой и ракурсом у Сталина вообще дело обстоит как-то неясно, судя хотя бы по такой сентенции: «Оборачиваясь лицом к деревне, мы не можем стать спиной к городу».
Чем же тогда встать к городу?
Вот еще один несколько запутанный случай контрастной синхронизации (ибо Сталин, ко всему прочему, склеивает здесь разные виды движения – гужевое и пешее):
Выпадение части наших лидеров из тележки большевистской партии только избавит нашу партию от людей, путающихся в ногах и мешающих ей двигаться вперед.
Встречаются и саркастические варианты того же синтеза несовместимых пространственно-мобильных элементов:
Вы знаете, что Каменев и Зиновьев шли на восстание из-под палки. Ленин их погонял палочкой, угрожая исключением из партии, и они вынуждены были волочиться на восстание.
Погоняет палкой тот, кто сзади, а «волочиться» можно лишь за тем, кто идет впереди.
Но, вероятно, самый впечатляющий вид подобной эквилибристики – постоянное у Сталина сплетение статики и движения, поданное в диком антураже номенклатурного красноречия: