Пионерский гамбит - стр. 18
От необходимости отвечать меня спасли хлынувшие внутрь соотрядники. Внезапно даже без толкотни, визгов и кучи-малы, как в соседних автобусах с ребятами постарше. Парни и девчонки степенно заходили в автобус и рассаживались по местам.
«Камчатку» предсказуемо заняла компашка парней, к которой присоединился моментально бросивший меня Прохоров.
– Пропустишь на мое место? – рядом со мной остановилась высокая, почти моего роста, девушка, тонкая и немного нескладная, с длинными волосами, собранными на затылке в простой хвост. Одета она была пеструю футболку и юбку. А под футболкой… Я сглотнул. Выдающихся, особенно для такой субтильной девушки, размеров бюст не мог скрыть даже бронированный бюстгальтер на широченных лямках, который просвечивал через тонкую ткань футболки.
– Ддда, садись, конечно, – сказал я и посторонился, пропуская девушку к окну. – Я Кирилл.
– Я слышала, – не особенно приветливо сказала она. – Аня.
Я кое-как впихал чертов рюкзак под переднее сидение – никаких полок для багажа в этом автобусе конструкцией предусмотрено не было и осторожно сел рядом. На некотором отдалении.
Девушка смотрела в окно, не обращая на меня никакого особенного внимания. Я ее разглядывал исподтишка. Пожалуй, красавицей она не была. Внимательные глаза посажены довольно близко, брови почти сходятся на переносице, и из-за этого лицо выглядит угрюмым. И нос длинноват. Но что-то магнетическое в ней явно было. Впрочем, ни к каким непристойностям этот ее магнетизм отношения не имел. Я пока был то ли чересчур перегружен впечатлениями, то ли воспитание двадцать первого века намертво вбило в голову недопустимость педофилии, даже если ребенок на вид уже давно не ребенок.
Последней в автобус вошла Анна Сергеевна.
– Так, всем тихо! Перекличка! Артамонов? – она начала перечислять фамилии по алфавиту, на первых я еще пытался запомнить, кто есть кто, но когда дело дошло до меня, не сразу сообразил, что мне положено отзываться на Крамского. – Что, Крамской, ты у нас не только молчун, но еще и слышишь плохо?
Все засмеялись и снова посмотрели на меня.
– Задумался что-то, простите, Анна Сергеевна! – сказал я и засмеялся со всеми остальными.
– Думать – это хорошо, Крамской, – кивнула Анна Сергеевна. – Но в следующий раз будь внимательнее! Мамонов?
– Здесь…
– Так, все на месте, можно ехать, Иван Семенович! – педагогиня кивнула водителю, и тот включил зажигание. – Ну что, ребята, соскучились по лагерю?
– Да! – слаженным хором отозвался автобус.
– Покажем, что наш с вами второй отряд – самый лучший?
– Да!
– Анна Сергеевна, а почему мы второй? – спросила какая-то девушка с дальних рядов. – В прошлом году же были!