Пикантное попаданство - стр. 18

Вот, он справился! Я увидела завитки черных волос, а потом Альберт достал свой член с набухшей головкой, влажной, манящей. Только от этого соски заныли сильнее, между ног тоже, но помогать самой себе не хотелось. Нет, мне хотелось Альберта, хотелось сделать приятное ему и упиваться этим.

Я лизнула головку, чувствуя резкий солоноватый вкус, и Альберт дернулся неожиданно сильно. Такая ерунда, а как отзывался, как волшебно постанывал… даже я не выдержала и промычала. Альберт словно травил меня своим удовольствием, превращал в какую-то другую Олесю: ненасытную, бесстыдную и счастливую этим.

Меня завораживали мысли о реакции Альберта на это, а на то. Хотелось попробовать все, чему в жизни мешал стыд… только не все разом. Я наклонилась и обхватила губами яички; они были твердыми, подвижными, почему-то не вызывали того же интереса, но Альберт простонал и замер, словно давно мечтал об этом. Безумно нравилось понимание, что этот большой, дикий мужчина находился в моей власти, чувствовать отзывчивость. Всегда понятно, когда партнеру приятно, но так волнует, если он забывался и не боялся показать это. Так и подмывало сделать что-то еще, получить больше отклика, и я пососала, двигая языком и наблюдая за Альбертом. Он откинул голову и глубоко втягивал воздух, неосознанно дергал меня за волосы. Сколько скрытой силы было в этих движениях, сколько неудовлетворенности, которую хотелось исправить. Я с силой посасывала яички и с чмоканьем отпускала их, одно, второе — и так без остановки. Господи, какая пошлятина и как плевать. Главное, что Альберт посмотрел на меня, его глаза сияли почти магически. Он раскрыл губы, они подрагивали, обнажая зубы, а лицо прорезали тени волос, делая его похожим на тигра; ненасытное животное.

Требовалось что-то дикое, за что будет стыдно. Я чуть отстранилась и высунула язык, стала водить им по яичкам так, чтобы Альберт видел. Он не изменился в лице, но что-то поменялось… наверное, глаза стали будто твердыми, а он сам — напряженнее. Это было так сладко! Мне хватало, а Альберту стало мало: он взял меня за подбородок и потянул вверх, пока перед носом не оказалась блестящая надутая головка члена. Я почувствовала, как она ложится на язык, как скользит в рот. Хотелось остановить мгновение, насладиться, все запомнить, но кровь бурлила в висках, сердце колотилось, и мы с Альбертом подались друг к другу.

Я обхватила головку губами и пососала, а он замер и с наслаждением простонал. Не только член — он и сам казался твердым, это чувствовалось на расстоянии, словно мы обменивались эмоциями. Поэтому я не удивилась, когда Альберт настойчиво надавил на мой затылок. Член легко скользил во влажный рот, наполнял меня, и это казалось приятнее, чем прикосновения к клитору. Это… что-то другое, удовольствие разума, которым хотелось делиться.