Пейзажи этого края. Том 1 - стр. 44
В свои пятьдесят четыре года крестьянин-середняк Асим был живым воплощением благоговения и дисциплины. Он был старшим братом Кутлукжана, хотя, услышав такое, вы не сразу бы этому поверили, потому что братья, хоть и родные, были между собой несхожи более, чем баран и осел. Асим с малых лет проникся мудрыми наставлениями старейших, их поучениями и правилами, а став взрослым, почитал самоконтроль и послушание высшими из добродетелей. Он всегда осознанно воспитывал и в себе, и в членах семьи священное чувство благоговейного трепета. Трепет и дрожь, как над бездной или на тонком льду – такое отношение к жизни в полной мере соответствует учению Конфуция, столь высоко ценимому ханьской нацией; при том, однако, что рассуждения и наставления Куна и Мэна[6] касаются по большей части жизни общества и мира людей. В принятой Асимом трактовке, даже когда ты вечером за ужином поднимаешь на кончиках пальцев пиалу с бульоном, в котором плавают пельмешки хуньдунь – или, как говорят на юге, вонтон – даже и в этот самый миг должно испытывать трепет. Потому что вкупе с этой пиалкой перед твоим лицом встают самые разные опасности и угрозы: горячая пельмешка может обжечь рот и горло; пережевывая еду можно прикусить язык; неверное движение руки – и пиала падает наземь; от пельменей может случиться несварение, начнутся проблемы с желудком… Так что если удалось спокойно опустошить пиалу пельменей – то сколько в этом ниспослано высшей милости, сколь явлено добродетели, сколько за этим трудов и хлопот, и какая же это, в конце концов, большая удача!
Пожалуй, до Освобождения и страх, и внутренний трепет не очень-то помогали брату Асиму; бедствия одно за другим сыпались на голову этого несчастного и очень хорошего человека. Дом его стоял на краю большой дороги, рядом с фруктовым садом толстопузого Махмуда, а поскольку Махмуд захотел расширить пределы своих владений и нашел предлог, чтобы прогнать соседа, то в итоге Асиму пришлось построить себе одинокий дворик здесь же, у села, но от самого села примерно с километр, с тем, чтобы отдалиться от неприятностей общения с другими людьми. Его старший сын в начале сороковых годов поехал как-то в город Инин – повез бахчевые на продажу; а в итоге и его, и тыквы с дынями захватили гоминьдановские солдаты, больше никто его не видал – ни слуху ни духу; потом люди говорили, что сгинул он где-то на дороге во Втором районе. Дочь Асима, Аймилак, когда ей было два года, играла на краю поля – кто ж знал, что именно там поскачет на охоту толстобрюхий Махмуд со своей сворой? – и неизвестно, что тому померещилось – может быть, он решил, что девочка помешает ему проехать, и он нарочно спустил злых собак – и те искусали правую руку девочки, рука распухла и загноилась. Асим побоялся идти в больницу и тратить деньги, решил так: если болезнь не серьезная, то сама пройдет; а если что-то тяжелое, то пилюлями тут не поможешь. Рука распухала все больше, и в конце концов пришлось ее отрезать по локоть. Чем больше боишься – тем чаще сыплются неприятности, чем больше несчастий – тем сильней боишься.