Петр Чайковский: Дневники. Николай Кашкин: Воспоминания о П.И. Чайковском - стр. 14
19 мая. Праздновалось Тасино 16‐летие. Погода изрядная. Утром написал вариацию. Обед был парадный, с шампанским. Ходил в Тростянку. Чай пил у себя. Писал письма. С Бобом (голубчиком) ходил на скалы, там присоединились к лодочной компании и вернулись с ним домой. Заходили с Бобом к зеленому домику и сидели с Эм. Фед. Играл Бобу детские песни. У всенощной. Вечер с танцами; я был тапером. Боба невыразимо забавляло, что я на задаваемые им темы играл кадрили. По окончании, когда все расходились, Ната, бывшая очень задумчивой, вдруг сказала мне: «ах, Петичка, право, жить не стоит!» Такие слова в устах столь здоровой и цельной натуры, как Ната, произвели на меня очень грустное впечатление. В течение вечера Вера Вас[ильевна] вспоминала былое, и, по-видимому, с сожалением. Но все то, что она вспоминает, мне лично противно и возврата всего этого не хотелось.
20 мая. Воскр[есенье]. В церковь опоздал. Пошел было походить (признаться, удирая от выходивших из церкви Даньки и tutti quanti [75]), но вдруг случилось неприятное происшествие, вследствие коего, прямо от Николаевской экономии… я полетел домой… Ходил потом в большой дом. Сидел в гостиной с Ал[ександрой] Ив[ановной] и Лиз[аветой] Вас[ильевной]. Последняя рассказывала о Пашковых. Потом сидел у Веры Вас[ильевны]. Говорили с ней о Тане. Дома успел написать варьяцию. После обеда поездка в Вербовку в ландо с Лёвой, Сашей и Бобом. До Майдана шел пешком. От Лебедовки, где мы заходили к Анне Иван[овне], я с Бобом шли пешком. В Вербовке пили чай, бродили по саду и всюду с Бобом. Дома нас все встретили с радостью, ибо беспокоились. После ужина винт, в коем я проиграл 7½ рублей. Очень не везло.
21 мая. Погода Каменская, в хозяйственном отношении губительная, в гуляльном жестокая. Зато я хорошо работал сегодня, ибо написал целых четыре варьяции. Утром только тур сада сделал и потом работал, а в 12>½ кончил в ожидании Боба, обещавшего прийти петь учиться, но обманувшего. После обеда с Бобом по поводу ходуль, бродили по пучинам и дебрям недостроенного большого дома. Гулял по Никол[аевскому] полю. Чай без Наты, но с сестрицей и с Тасей, которая то и дело кого-нибудь осуждала, Miss Eastwood даже дурой назвала. Занимался. Ходил, тщетно ища Боба, по местечку, потом в поле Тростянском был. Мы с Сашей и с Сестрицей были в большом доме, потом ужинали (необыкновенно вкусно) у Плесских. По возвращении домой в винт играли, и я немного выиграл.
22 мая. Ночью просыпался от боли в горле и тошноты, и весь день был нездоров, хотя и занимался хорошо. Перед обедом приходил Боб, и я играл ему мои песни. После обеда с величайшим усилием добрел до Тростянки и назад. После чая сел было заниматься, но Боб увлек меня ходулями. После безнадежного дня вдруг начали подходить тучи, однако ж ничего или почти ничего из них не вышло. Несколько раз выходил, ища Боба. Как только я не работаю и не гуляю (а это для меня та же работа), – начинаю жаждать Боба и скучать без него. Страх как я люблю его. За ужином были участвующие в спектакле ветеринар (незадолго перед тем приехавший и мной принятый), Сабанеев и т. д. Репетиция. Я аккомпанировал Тасины куплеты. Несимпатичен этот спектакль. Винт с перерывами. Ник[олай] Вас[ильевич]. Я выиграл очень много.