Петля инженера. Солянка - стр. 6

– Ничего сложного, расписаться вот здесь и выполнить небольшое условие, установленное покойным.

– Что это еще за условия у вас?

– Не у нас… условия получения наследства диктовал ныне покойный ваш брат. Он всего лишь хотел, чтобы вы ни копейки не давали его сыну, который, по словам покойного, вел неподобающий образ жизни.

– Какой, какой? – переспросил Георгий Гаврилович подозрительно прищурившись.

– В народе про таких говорят «вертопрах». – с учтивой улыбкой архаично выразился Самуил Матвеевич; он испытывал симпатию к устаревшим выражениям, и получал громадное удовольствие от их употребления – особенно если собеседник сумел его понять.

– Похоже на моего брата, всех учил жить. Последние годы, наверное, совсем из ума выжил. – бормотал себе под нос Георгий Гаврилович.

– Сенильный возраст; впрочем, это совсем не мое дело… – Самуил Матвеевич откашлялся, поправил очки и снова уставился на лист бумаги.

– Делить ли деньги, это дело ваше, я лишь соблюдаю формальности и по закону вынужден ознакомить вас со всеми имеющимися документами и их содержанием.

– Он совсем ничего не оставил сыну?

– Ничего.

– А квартира, он ведь жил в родительской квартире? – возмущенно спросил Георгий Гаврилович.

– Ушла с молотка. Даже не пытайтесь вернуть, я все проверил. – холодно ответил нотариус.

Самуил Матвеевич отлично знал, что стало с квартирой, ведь он лично участвовал в фальсификации документов для продажи, с чего получил свои дивиденды. Любые денежные махинации заставляли его ладони нервно потеть, но что-то внутри приятно клокотало, заставляя беспокойно крутить в руках предметы канцелярии. Каждый раз, когда внутри Самуила Матвеевича возникало теплое шкодливое чувство, он, сам того не понимая, оценивающе взглядывал на собеседника, опасаясь, что тот услышит его мысли и лихорадочно вытирал пот со лба.

Георгий Гаврилович задумался. Он видел сына своего брата еще совсем маленьким. Это был поздний ребенок и отец его очень любил. Мальчика звали Николай и теперь ему было уже двадцать шесть. Еще, тогда, в своем малом возрасте, маленький Колька все время сидел на руках у отца, не желая ходить своими ногами. Георгий Гаврилович хорошо запомнил счастливую улыбку своего брата Александра, держащего на руках трёхлетнего плачущего Кольку. Запомнил он и уставшее, покрывшееся глубокомысленными морщинами лицо брата, все так же держащего десятилетнего Кольку на руках, во время их последней встречи, много лет назад.

– Наверно этот кобыленок так и ездил на отце, до конца его дней… – сказал в слух Георгий Гаврилович.