Петербургские ювелиры XIX века. Дней Александровых прекрасное начало - стр. 25

Наконец настал желанный, предсказанный врачами день 24 октября 1775 года. Густав III подготовил пышный прием в честь появления на свет долгожданного кронпринца или, что тоже неплохо, кронпринцессы. В то время как аббатиса рожала за закрытыми дверьми в спальне герцогини Зюдерманландской, собравшаяся для такого важного случая шведская знать, толпилась в соседнем покое, с нетерпением ожидая радостное известие. Неожиданно, ко всеобщему разочарованию, роды объявили неудачными.

Как хорошо, что дело происходило при шведском, а не французском дворе, где королевам, чтобы не было подмены и обмана, приходилось разрешаться от бремени в присутствии высокопоставленных придворных. Бедной герцогине Гедвиге-Софии-Шарлотте несколько дней пришлось, не вставая, провести в постели. Чуть позже докторов и повивальных бабок назвали невеждами и шарлатанами, поскольку они, дескать, не распознали ложную беременность супруги Карла Зюдерманландского[75].

Но тайну при дворе сохранить трудно: на самом деле аббатиса Кведлинбургская успешно произвела на свет «маленького негра, самого черного и подлинного, какого только можно родить», отчего шведский король «чуть не умер от злости»«, а узнавшая о скандальном происшествии при дворе «дорогого кузена» Екатерина II не смогла удержаться от смеха[76].

Густава III уговорили, после случившегося афронта, сблизиться с законной супругой Софией-Магдаленой Датской и к тому же прибегнуть к помощи рекомендованного вдовствующей королевой-матерью красавца-шталмейстера Адольфа-Фредрика Монка (или, как эту фамилию произносят шведы, Мунка). В 1778 году желанный кронпринц родился, а в четырнадцать лет, после гибели отца на придворном маскараде от руки казалось бы верного Анкарштрёма, взошел на престол под именем Густава IV Адольфа.

Августейшая бабушка его, вдовствующая королева Ульрика Прусская, желала, чтобы в ее внуке все видели достойного властителя трона. Однако молодой король довольно часто поражал окружающих глупыми капризами и странными поступками. Это он, прибыв в 1796 году по приглашению Екатерины II в Петербург, вначале согласился на брак с великой княжной Александрой Павловной, внучкой «Северной Семирамиды», а затем не явился на торжественное обручение с «возлюбленной малюткой», заявив, что как верный лютеранин не потерпит православной жены. Случившееся вызвало у самодержицы «удар», а вскоре последовавший второй инсульт прекратил дни «Минервы Севера». Взошедшему на долгожданный трон Павлу I, отцу несостоявшейся невесты, шведский монарх повторил те же объяснения, а вскоре женился на принцессе Фридерике Баденской, родной сестре жены цесаревича Александра Павловича.