Пьесы - стр. 9
Он. Познавательно.
Она. Я хотела сказать, неуместно.
Он усмехается и смотрит на ее попу.
Она. А вы знаете, кто из них шпион?
Он. Пока нет. Но я узнаю. Приз – трехдневный отпуск. Мне бы он не помешал.
Она (смотрит на зрителей). Может быть, вот этот скрытый яблочник? Или вот эта барышня. Или вон тот. Эй, молодой человек! Я вижу, у вас там наушники. Вы там случайно не айпод прячете? Конечно, нет, расслабьтесь, я просто шучу.
Он (смотрит на нее). Давно воюете?
Она. Четвертый год.
Он. Нравится?
Она. Убивать нравится, а вот учения и отчеты – нет.
Он. На то и война, чтобы было о чем написать отчет. Облегчаем задачу будущим историкам.
Она (усмехается). Я историк по образованию. Все войны одинаковы, сэр.
Он. Разве?
Она. Да. Вот, например, если взять двадцатый век. Гитлер. Не хотите провести параллель?
Он. Цукерберг?
Она. Как и Гитлер, хотел править миром.
Он. И кончил как Гитлер – после поражения принял яд в бункере. Однако, в 20-м веке война началась из-за того, что Гитлер и Сталин поделили Польшу.
Она. Хотите сказать, раздел «Майкрософт» между Гуглом и фейсбуком вам ничего не напоминает?
Он. Как насчет геноцида?
Она хочет что-то сказать.
Он (перебивает). Только не надо мне рассказывать про отравляющий газ, который, якобы, закачивали в «Кока-колу». Это не доказано.
Она. Да, я читала все эти подлые статейки про то, что газ применяли для дезинфекции. Я уверена, их заказали наши союзнички из «Пепси-колы», которым в итоге достался весь рынок газированных напитков. А, между прочим, на территории «Эппл» отрицание геноцида потребителей «Кока-колы» – это уголовное преступление, за него сажают в тюрьму.
Он. Почему вас волнуют дурацкие законы, которые издают на территории «Эппл»? Говорят, они каждое утро собираются на площади и поклоняются огромному портрету Стива Джобса!
Она. Потому что я человек, и я имею право задавать вопросы! При всем уважении, сэр… Это то, за что я сражаюсь. За право задавать вопросы и получать ответы. Я не зомби, как эти тупые яблочники. Мертвый хозяин командует ими из своей могилы, а они слушаются.
Он. Вы правы.
Она. Не подумайте, что я сочувствую яблочникам.
Он. Я и не думаю, что вы им сочувствуете. Я думаю, вы просто выполняете приказ, сержант Драйзер. Фамилия наверняка вымышленная. И звание тоже. Вы ведь никакой не сержант. Лейтенант? Капитан?
Она. Берите выше. Майор. Майор Диккенс. Вы правы, это я условный шпион.
Он (вытягивается во фрунт). Звучит, как три дня отпуска, мэм.
Она. Я скажу вам, как это звучит, лейтенант. Моя задача здесь – выявить настоящего шпиона «яблочников». И кажется, я его нашла.