Песня Свон - стр. 82
Глава 14
Священный топор
– Дисциплина и контроль! – произнес голос Солдата-Тени, подобно удару ремня по заду мальчишки. – Вот что делает человека мужчиной. Помни… помни…
Полковник Маклин скрючился в грязной яме. В двадцати футах над его головой, между землей и краем исковерканного люка, накрывшего яму, в щель пробивалась единственная полоска света. Через эту щель прилетали мухи, они кружились над его лицом и садились на вонючие кучи около него. Он не помнил, сколько времени пролежал тут, но вычислил, что поскольку вьетконговцы появлялись раз в день, то, значит, он провел в яме тридцать девять дней. Но, может быть, они появлялись два раза в день, тогда его расчеты были неправильны. А может, они пропустили день-другой. Может, они появлялись три раза на дню и пропускали следующий день. Все может быть.
«Дисциплина и контроль, Джимбо. – Солдат-Тень сидел со скрещенными ногами, привалившись к стенке ямы в пяти футах от края. Он был в маскировочной форме, а на его осунувшемся лице темнели зеленые и черные маскировочные пятна. – Возьми себя в руки, солдат».
– Да, – сказал Маклин. – Беру себя в руки. – Он поднял тощую руку и отогнал мух.
А потом начался стук, и Маклин захныкал и вжался в стену. Над ним Чарли стучали по металлу прутьями и палками. В яме эхо удваивало и утраивало шум, пока Маклин не зажал уши руками; стук продолжался, все громче и громче, и Маклин чувствовал, что вот-вот закричит.
– Нельзя, – сказал Солдат-Тень с глазами, как лунные кратеры. – Нельзя, чтобы они слышали твои крики.
Маклин набрал пригоршню земли и засунул ее в рот. Солдат-Тень был прав. Солдат-Тень всегда был прав.
Стук прекратился, и крышку оттащили в сторону. Пронзительный солнечный свет ослепил Маклина, он видел их, с ухмылкой перегнувшихся через край.
– Эй, полкаш! – позвал один. – Жрать хочешь, полкаш Макрин?
Рот Маклина был полон грязи и дерьма, он кивнул и сел, как собака, собирающаяся почесаться. «Осторожно, – прошептал ему на ухо Солдат-Тень. – Осторожно».
– Жрать хочешь, полкаш Макрин?
– Пожалуйста, – изо рта Маклина вываливалась грязь. Он протянул к свету ослабшие руки.
– Лови, полкаш Макрин, – что-то упало в грязь в нескольких футах от разлагающегося трупа пехотинца по имени Рэгсдейл. Маклин подполз к нему, перебрался через труп и схватил это что-то, оказавшееся жаренной на масле рисовой лепешкой. Он стал жадно запихивать ее в рот, к глазам его подступили слезы радости. Чарли над ним захохотали. Маклин переполз через останки капитана ВВС, которого прозвали «Миссисипи» за густой бас. Теперь от Миссисипи осталась кучка тряпья и костей. В дальнем углу лежало третье тело: еще один пехотинец, молодой парень из Оклахомы по фамилии Мак-Ги. Маклин присел над Мак-Ги, жуя рис и чуть не плача от радости.