Песнь зимы - стр. 31

Ган выругался и недовольно уставился на чадящую ладонь. Хати-Йоремуне не любил огонь и свет. И всячески намекал на эту нелюбовь. Свет, конечно, дал, но не просто так, а с издевкой. На ладони Гана, прямо в центре прожженной насквозь перчатки горел теперь крошечный огонек. Благо, света этого хватало, чтобы озарить осунувшееся, белое, как снег, лицо Данияра.

Парень лежал неподвижно. Руки и ноги раскинуты крестом, как у распятого. Лишь грудь поднимается быстро и тихо – вверх-вниз, вверх-вниз – движение есть, а звука нет.

– Данияр! – Вита присела возле старого знакомца, легонько шлепнула его по щеке.

Парень уставился на нее. Глаза безумные, выпученные. Ничего, похоже, не соображает.

– На нем чары, – додумался Ган и, резко вскинув руку, отправил в сторону Данияра импульс силы.

На секунду тело юноши покрылось инеем, посинело, а потом стремительно оттаяло. Растеклась по полу лужа черной воды. Вода просочилась сквозь половицы вниз, под дом, и там снова кто-то зашуршал, а потом зашептал…

«Перекрестье на воде. Силуэты на ветру. Языки пламени, перья и соль…» – Вита отчетливо разобрала слова.

Обернулась на шум. В сенях раздались чьи-то частые звонкие шажки. Прорвало душную тьму жалобное «Мя-я-я».

– Ветка!

Это и верно была Ветка. Отыскав хозяйку, козочка радостно взмахнула хвостиком, скакнула вперед. Тут же из-под пола вырвались полупрозрачные щупальца мрака, опутали ее и принялись душить.

– Мя-я-я…

Вита ошарашено вскрикнула и, бросившись на помощь, рубанула основание ближайшей черной «змеи». Меч легко прошел сквозь морок, расколол половицу.

– Это моя Ветка! Прочь от нее! – выкрикнула Вита, задыхаясь от ярости и страха.

Щупальца будто поняли, что цель не та, и оставили козленка. Принялись извиваться, протянулись к Вите. Позади Ган взмахнул рукой, поднимая в воздух вихри непонятно откуда взявшегося снега. Острые резные снежинки облепили сумрачного врага, заморозили, превратив в блестящий узел, раскололи…

Убитая холодом тьма звонко осыпалась на пол.

– Ветка, глупая! Как ты сюда попала? – Вита убрала в ножны меч и прижала козленка к себе.

– По следам пришла, – равнодушно предположил Ган, перевел взгляд на Данияра.

Тот больше не стонал. Моргал, вздрагивал, слабо шевелил пальцами, отходя от паралича. Мутные глаза, казалось, не различали ничего вокруг.

– Не убивайте… Только не убивайте…– попросил наконец жалобным голосом.

– Мы тебя не тронем, – успокоила его Вита. – Что с тобой случилос? Рассказывай!

Она помогла Данияру сесть. Тот с трудом выпрямился, привалился к печи и, наконец, разглядел гостей. Сперва Виту – обрадовался, узнал. Потом Гана – тоже узнал, стал руками махать, закрываться…