Песнь серебра, пламя, подобное ночи - стр. 54

– Ты, – тихо сказал элантиец. – Я думал, что узнал магию, которую в последний раз видел двенадцать лет назад. Ту самую, которую не мог забыть.

Зимний маг опустился на колени. Пальцами в синих перчатках он схватил Лань за подбородок так сильно, что, когда рывком повернул ее лицо к своему, девушка ахнула. Его глаза торжествующе сузились.

– Не убей ты генерала Тарли, так бы и продолжила танцевать у меня перед носом.

Он узнал ее. Даже хуже… он искал ее.

Из-за ее магии.

«Какой еще магии?» – в отчаянии подумала Лань, но понимание прожгло ее разум чередой образов: генерал Тарли, умерший от таинственной вспышки белого света; ее мать, чьи волосы и платье развевались, будто бы подхваченные невидимым ветром, танцующие на лютне пальцы, которые после сжали запястье Лань, оставив шрам, видимый только ей и написанный на языке, которого никто не понимал.

До сегодняшнего вечера.

Маг поднял руку и стянул с нее перчатку. Вид его пальцев – длинных, тонких и болезненно белых – вызвал у Лань волну отвращения.

– Пришло время закончить то, что я начал.

Лань поклялась себе, что в следующий раз, когда они встретятся, она не будет испуганным, дрожащим от страха ребенком, беспомощно прячущимся в укромном месте. Она поклялась, что станет сильной. И сможет дать отпор.

И все же, когда Лань встретилась с Зимним магом взглядом, она почувствовала, что у нее пересохло в горле. Ее охватил страх – такой сильный, что она содрогнулась в его объятиях.

– На этот раз, – прошептал королевский маг, – ты отдашь его мне.

Она не могла оторвать взгляда от его холодных глаз. Не могла заглушить слова, что преследовали ее целых двенадцать циклов.

«Отдай его мне», – сказал он маме.

«Никогда», – ответила она.

Время замедлилось, когда маг прижал свою обнаженную руку к левому запястью Лань. Металл на одном из его браслетов начал извиваться, пока не заострился, как кончик иглы, и не проколол кожу девушки.

Вспыхнувшая боль выстрелом пронеслась от ее руки до груди, в конце концов поглотив все тело. Зимний маг будто бы провел раскаленным добела ножом по ее костям, вырезая дыру в ее плоти. На этот раз, когда воспоминание о смерти матери снова вспыхнуло перед глазами Линь, в нем таилось что-то другое, что-то большее.

На этот раз, когда мама схватила ее за запястье, выжигая на коже невидимый шрам, напоминающая змею фигура, извиваясь, выползла из ее тени.

Лань закричала. Лицо Зимнего мага сияло в белом свете, похожем на морщинистые изломы на его щеках. В свете, который, как она поняла, исходил от ее собственного запястья.

Ее шрам пылал, заключенный в круг иероглиф сверкал, как белое золото. По венам Лань зигзагами пробежал огонь, на коже появились трещины, как если бы девушка раскалывалась изнутри. В ушах раздался пронзительный визг, когда мир вокруг покрылся рябью и изменился.