Песчаная роза - стр. 40
Глава 12
Общая жизнь в медине начиналась лишь вечерами. Спадала жара, открывались двери домов, открывалась и торговля. Особенно оживленно она шла на маленькой площади, где стояла мечеть и устраивались мавлиды – праздники, которые, как объяснила Дина, бывают не только в день рождения Пророка, но и в обычные дни рождения детей, если у их родителей есть деньги, чтобы отметить такое событие.
В первый же мавлид Ксения пошла на площадь вместе с Диной и ее невестками и под шумок нырнула в одну из узких улиц, надеясь найти выход из медины. В оазисе Аль-Голеа, из которого отправлялась папина экспедиция, был французский форт, в других алжирских оазисах тоже. Ксения надеялась, что и этот, туарегский, в котором она оказалась, состоит не из одной лишь медины с ее однообразными темными домами и таким же темным укладом. Но стоило ей только отойти от площади, Кабир догнал ее и велел идти в дом. Ксения видела: он так рассердился, что хочет ее ударить и не делает этого лишь потому, что бить женщин не принято у туарегов.
Вечером Динина старшая невестка Фатима сказала Ксении, что французов в оазисе нет. Попыток сбежать она больше не предпринимала. Недавнее равнодушное бесстрашие развеялось, и при мысли о бесконечных песках ее теперь снова охватывал такой ужас, что даже из дома выходить не хотелось. Тем более что жара набрала силу и днем наружу носа было не высунуть.
Зачем ее держат здесь, Ксения не понимала. Как от работницы толку от нее было не много – печь лепешки, чинить одежду и красить ткани в разные цвета проворные Динины невестки могли и без нее. Сначала она боялась, что неженатый Кабир станет ее домогаться, однако он и пальцем не пытался к ней притронуться, и даже обходил ее взглядом.
И так она жила, будто во сне, день за днем, теряя счет этим бессмысленным дням своей бессмысленной жизни.
Мужчины ходили работать на поле и в рощу, где им принадлежали финиковые деревья – очень мало деревьев, вздыхала Фатима. Женщины занимались домом. Держались они свободно: не закрывали лица не только в доме, но и вне его, одевались в яркие одежды. В Бизерте, куда пришла из Крыма русская эскадра, женщины вели себя совсем иначе, там они напоминали укутанные во всё черное привидения без лиц.
Наверное, из-за кочевой жизни и женщины у туарегов другие, думала Ксения. А может, есть для этого еще какие-нибудь причины, но их она не понимает, потому что они таятся в глубинах сознания этих пустынных людей, которые для нее так же загадочны, как пески Сахары.
Но думала она об этом лишь вскользь. Все ее существо было сосредоточено на том, чтобы не сойти с ума от безысходности и дождаться… Чего дождаться, Ксения не знала, но старалась строить на сей счет хоть сколько-нибудь определенные планы, которые помогали избежать безумия.