Первый рассвет - стр. 28
Мужчина с недоверчивым видом ощупал рану, словно желая убедиться, что на самом деле умирает, после чего со вздохом облегчения шлепнулся на спину. Его глаза слепо уставились в затянутое серой пеленой небо.
– Мне очень жаль, – тихо проговорил я. Приятели убитого бросились врассыпную, скрывшись в придорожных кустах. Я спешно собрал вываленные на камни вещи и сложил их обратно в мешок, после чего закинул его на плечи. Не успел я пройти и десяти шагов, как сзади послышалась возня. Обернувшись, я увидел, что товарищи бодро накинулись на тело своего бывшего предводителя. Они уверенно орудовали парой ножей, отделяя мясо от костей, словно умелые охотники, свежующие дичь. Передернув плечами от отвращения, я поспешил убраться от них как можно дальше.
К “вечеру” имперский тракт все же вывел меня к основанию Срединного плато. Это высокое горное образование со словно бы срезанной верхушкой было идеальной базой для целого ряда оборонительных сооружений, призванных защищать земли Дамира от угрозы извне. Каменная стена в рост человека тянулась по самому краю плато, и периодически ее разрезали сторожевые башни, откуда при свете дня открывался вид на всю восточную часть Южного пояса. В центре плато всегда содержался резервный легион, готовый в течение одного дня стремительным маршем добраться до любого из проемов в Срединном хребте, чтобы задержать армию вторжения до подхода основных войск. Меня всегда подкупала дисциплина и ответственный подход дамирцев к военному делу, однако жители империи были убежденными язычниками, так что дальше налаженных торговых отношений наше объединение не происходило, чему я был несказанно рад.
Сейчас, стоя у подножия осколка великой империи, я всей душой надеялся на их помощь. Поднимаясь вверх и на запад вдоль крутого склона Срединного плато, я все ждал, когда солдаты дежурного легиона окликнут меня и потребуют остановиться. Впрочем, оконца сторожевых башен оставались темными, на территории лагеря не горел свет, и в конечном счете я решил сам докричаться до воинов легиона.
Ответом мне послужила мертвая тишина ущелья.
Стараясь не обращать внимание на утробное рычание в животе, я упорно карабкался вверх по неудобным каменным выступам, из которого состоял подъем к дамирской возвышенности. Сапоги натерли глубокие мозоли, вес снаряжения прибивал тело к земле, мешая сосредоточиться на дороге, а сердце как будто вот-вот вырвется из груди. Впрочем, я продолжал идти, желая собственными глазами увидеть, как обстоят дела на территории империи.
В небе надо мной послышался громкий хлопок, будто хозяйка выбивала пыль из ворсистого ковра. Подняв глаза, я различил несколько неясных силуэтов на фоне серых облаков. Они пролетели прямо над моей головой и уже двинулись дальше на запад, как вдруг на правой фигуре загорелись две красные точки.