Первые искры - стр. 7
Ответа я, разумеется, не ждал, но ответ пришёл.
Осквернение святилища не членом клана относится к тягчайшим преступлениям против клана. В зависимости от решения Ордена карается смертной казнью либо принесением в жертву Падшему.
Я внимательно изучил огненные буквы в поисках утешения. Утешения не было. Буквы растаяли.
– Смертная казнь либо принесение в жертву, – повторил я. – Даже не знаю, что и выбрать. Всё такое вкусное…
Впрочем, если верить буквам, то выбирать мне и не придётся: решит какой-то Орден. Вот спрашивается: и зачем было меня в этот мир тащить, если через несколько часов меня угробят? Может, для того и тащили, конечно. Мало ли, вдруг у них тут жертв для Падшего не хватает, приходится из других миров похищать. Что ж, хоть какая-то от меня польза будет. Слабое утешение, но другого нет.
Хотя есть другое. Я вспомнил, как почтенный Мелаирим мне загадочно подмигнул. Ну а что? Может быть, он что-то предпримет. Видно же, что мужик тут не конюшни чистит. Замолвит где-нибудь словечко. Зачем я ему нужен, конечно, другой вопрос, но будем решать проблемы по мере их поступления.
Решив так, я улёгся на вонючую шкуру и закрыл глаза. Не думал, что усну, однако успел лишь подумать о сестре, как меня будто выключило.
– Этот? – рыкнул чей-то голос.
Я вскочил. Сердце заколотилось, меня трясло. Я всё ещё был в каземате, это был не сон. Эх… жаль. Вот был бы вариант проснуться сейчас где-нибудь на алгебре, получить указкой по башке…
– Он самый, – сказал знакомый голос.
Я посмотрел на решётку. За ней стояли двое. Один – рыцарь в каких-то вычурных доспехах с вензелями и узорами. Смотрел на меня, как на таракана. А второй – давешний монах с усами, который требовал с меня печать.
– Печатей нет, либо он их не показывает, – тут же сказал он. – Непонятно кто и как…
– Не имеет значения, – заявил рыцарь. – Костёр уже сложили. Открывайте!
Подбежал ещё один рыцарь и положил руку на решётку. Та почти сразу поползла вниз, освобождая проход.
– Постойте! – заорал я. – Погодите, а суд?! Разве не должно быть суда?!
– Суд уже был, – сказал расписной рыцарь. – Тебе, проходимец, выпала великая честь послужить жертвой Падшему. Благодаря тебе тепло и свет не покинут наш мир.
– Слава Огню, – пробормотал я в полном смятении.
Эх, где же ты, почтенный Мелаирим? Может, у него просто нервный тик был, а я размечтался?
Два рыцаря, ступившие в камеру, остановились.
– Вы слышали, что он сказал? – просипел один.
– Да кто он такой? – Этот дрожащий голос принадлежал монаху.
– Как я сказал, не имеет значения, – заявил расписной рыцарь. – На костёр эту шваль!