Первые и Вторые. Второй сезон. Корнеслов - стр. 47
Но только немногие знали, что королевством правит именно Фердинанд, оставаясь в тени своей супруги.
Первым заговорил Абрабанель:
– Ваше Величество! Весь иудейский народ будет благодарен вам, хотя еще и не понимает того, что вы для него сделали.
Фердинанд пожал плечами:
– Я и сам не понимаю, зачем тебе это надо. Ведь только благодаря деньгам, которые ты собрал с иудейских общин, Мы одержали победу в Реконкисте! И Мы давали тебе королевское слово, что за такую большую помощь никогда не будем чинить препятствий иудейскому народу.
Абрабанель хотел было что-то сказать в ответ, но передумал и только низко поклонился.
Видя состояние министра, Фердинанд предложил:
– Я могу сделать для тебя личное исключение, и ты останешься с Нами.
Абрабанель, теперь уже ни мгновения не раздумывая, ответил:
– Ваше Величество! Я предпочту разделить участь своих братьев…
Фердинанд понятливо кивнул:
– Тогда напоследок сделай для меня еще одно.
Абрабанель снова поклонился:
– Все, что будет в моих силах, Ваше Величество!
Фердинанд вздохнул:
– Наша полоумная Изабелла хочет оказать помощь этому пройдохе Колумбу, который уже всем заморочил голову возможностью открытия Индий.
Абрабанель улыбнулся:
– Как будет угодно Их Высочествам.
Вечером того же дня Абрабанель скрытно прибыл в отдаленный и самый высокий район города – Пуэнте-де-Вальекас.
Он неспеша прохаживался по спускам и подъемам длинных аллей деревьев, разгораживающих широкие луга парка Cerro del Tío Pío.
Абрабанель не понимал, почему встреча назначена именно здесь: несмотря на то, что отсюда открывались лучшие виды на Мадрид, освещенный в это время множеством огней, это все-таки был район трущоб.
Но одно он знал точно – тот, кто назначил ему эту встречу, ничего просто так не делает, и необходимо быть очень внимательным в разговоре, всегда учитывая по его итогу место встречи.
Мадридский парк Cerro del Tío Pío, по подобию Москвы, Иерусалима, Рима и Афин, лежит на семи холмах. Горки, похожие как сестры, мадридцы называют Parque Siete Tetas, или «Парк семи грудей», из-за аккуратной формы холмов.
От мыслей его оторвал сухой кашель сзади.
Абрабанель обернулся и низко поклонился человеку в длинной черной накидке с надвинутым на лицо капюшоном.
Черная накидка тихим голосом спросила на латинском:
– Дело сделано?
Абрабанель утвердительно ответил:
– Все, как и договаривались. Эдикт будет оглашен 31 марта, а уже с 1 апреля – начнется…
Черная накидка молчала, и Абрабанель поспешил добавить:
– Весь иудейский народ будет вам благодарен за урок еще долгие и долгие годы. Только благодаря вам