Первое дело Еремея - стр. 26
Сначала появилось пятнышко посреди тайга, озеро Сайрина, вдали – Юкка, затем пятнышко распалось на несколько сегментов. Бараки, Зал Собраний. Церковь, даже домик, в котором он сейчас спит. Занятная штука.
– Любуетесь видами? – голос за спиною нельзя сказать, чтобы неприятный. Глубокий, сочный, выразительный. Но у Еремея – того, что спал, – по коже мурашки пробежали. Тот, кто в зале, на сей раз успокаивать не стал.
– Больше, чем любуюсь, комиссар. Пытаюсь представить, каково это – быть там, наверху.
– Ну, это-то не трудно. Как-нибудь поднимитесь, почувствуете воочию – ветер, дождь, снег, солнце. К ним можно привыкнуть.
– Как-нибудь поднимусь, – согласился тот-кто-в-зале и обернулся.
Перед ним стояли трое – коренастые, крепкие, наголо бритые люди, одетые в свободное платье, он – тот-кто-спал – видел подобное одеяние на гравюрах в священных книгах. Хламиды, вот, это хламиды. Белые, ослепительно чистые. А лица, руки и ноги загорелые, как у богатырей, проводящих под открытым небом большую часть жизни. Ноги, правда, видны частью: обуты в туфли красного сафьяна без задников и с закрученными острыми носами.
– Вы хотели нам что-то сообщить? – спросил Звучный Голос. Чем-то он неуловимо напоминал Настоятеля. Возможно, тем, что в каждом звуке, в каждом движении чувствовались сила и власть.
– Да. Триумвират должен одобрить или отвергнуть новый план нашей группы.
– К чему такая спешка?
– Без одобрения Триумвирата мы не можем перейти к активизации нового объекта.
– А вы – ваша группа – считаете, что пришло время активных действий?
– Да, Комиссар. Мы считаем, что оно не только пришло. Мы считаем, что время активных действий истекает, и если мы его потеряем, то впредь нам будет уготовлена роль даже не наблюдателей. Увы, и это время проходит. Нас будет ждать роль зайцев, беспомощно взирающих на цунами. Смоет всех, да и дело с концом.
– Однако, и образы же у вас, друг мой. Зайцы, смотрящие на приближающуюся волну… Картина Хо-Кусая. Где они, зайцы? Фигура речи и больше ничего.
– Фигура речи, Комиссар. Согласен. Я только боюсь, что и мы сами запросто можем стать такой же фигурой речи.
– Не преувеличивайте, друг мой, не преувеличивайте, – Звучный Голос подошёл к креслу, но садиться не стал. Не сели и его спутника. Оставался стоять и он, тот-кто-в-зале. Хорошо хоть, что тот-кто-спит лежит. А то какой же отдых, всё на ногах да на ногах.
Звучный голос продолжил:
– Мне кажется, друг мой, что вы все-таки излишне эмоциональны. Вмешательства в чужие дела зачастую приводят к результатам прямо противоположным ожидаемым. Собственно, Смерть пришла на землю именно из-за неуёмного желания сделать всех счастливыми. Не лучше ли оставить все, как есть, пусть дела идут своим чередом?