Первая жена - стр. 2
Лицо Ленки вытягивается.
– Ты ебнулась, что ли? – Она аж бледнеет от новой информации. – Ты где жить-то потом будешь после этой операции? С Полькой…
– Снимать будем, прорвемся, – пожимаю плечами.
Если бы была возможность хапнуть какой-то кредит на оставшуюся сумму, я бы и вовсе к бывшему мужу ни ногой.
Но моя скромная трудовая деятельность самозанятой не позволяет такой роскоши. Я – редактор, копирайтер на вольных хлебах, таким больших кредитов не выдают. И сестра мне помочь не может, сама с мужем снимает жилье. А больше никого из родных у меня и нет.
– Богатая, что ли? – фыркает Ленка. – Квартиры снимать – это дорого, Майя…
– Заработаю, – отмахиваюсь от нее. – Сейчас главное – чтобы Булатов помог хоть как-то…
– Да не поможет он тебе, – стоит на своем сестра.
– Полька – копия он. Он не может ее не признать!
Смешно, но в тот момент я вправду верила в то, что говорила.
От отчаяния верила, потому что не знала, где еще раздобыть оставшуюся сумму, и умирала от страха за дочку.
Артем
Я лениво провожу пальцем по крышке ноутбука, захлопываю его и откидываюсь на спинку рабочего кресла.
Прижимаю телефон к уху, но не особенно вслушиваюсь в бубнеж жены, который льется из динамика. А она продолжает трещать, да с таким воодушевлением, будто вправду верит, что мне интересно.
– Я выгляжу в этой шубе, как будто с картинки. Белый мутон, стильная… Я видела такую на фото той блогерши, ну, помнишь, я тебе рассказывала…
Мне прям любопытно, почему я должен помнить какую-то там блогершу.
– Зачем тебе шуба в марте? – спрашиваю с ленивым смешком.
Она и зимой-то в Краснодаре не особенно нужна, у нас снег бывает два раза в год, и то не каждый.
Но Инесса продолжает упорно рассказывать мне про шубу:
– Представь меня в этой роскоши, надетой на голое тело… Я приду к тебе такая в кабинет…
О, сейчас станет просить денег.
Я уже давно научился определять такие моменты.
И она не разочаровывает:
– Всего миллион. Один маленький миллиончик…
Один. Маленький. Действительно, какие мелочи.
– Ну Артемчик, милый… – начинает канючить она.
Сука, год женаты, а она до сих пор не может запомнить, что я, на хрен, никакой не Артемчик! Вообще терпеть не могу всевозможные уменьшительно-ласкательные прозвища. Я дите, что ли, чтобы на подобное отзываться? Я взрослый, состоявшийся мужик.
Со мной даже в детстве практически никто не сюсюкал.
Лицемерные дряни-воспитательницы из детдома не в счет, а больше и некому было…
Мать сдала меня в детдом еще грудным младенцем, а желающих усыновить шкодливого пацана, который вечно влипал в неприятности, ни у кого не нашлось.