Пертская красавица - стр. 86
– Вы не поступите с нами так нелюбезно, кузен, – возразил государь. – Ветер несет дурные вести. Злополучные горные кланы опять готовятся к мятежу, и даже спокойствие нашего собственного двора требует присутствия мудрейших наших советников, чтобы обсудить необходимые меры, и наших баронов – чтобы выполнить то, что мы постановим. Неужели потомок Томаса Рэндолфа покинет в час нужды правнука Роберта Брюса?{98}
– Я оставляю при нем потомка многославного Джеймса Дугласа, – ответил Марч. – Сей лорд похваляется, что, как только он вденет ногу в стремя, вслед за ним седлают коней не менее тысячи его телохранителей, и, полагаю, монахи Абербротока{99} клятвенно это подтвердят. Несомненно, Дугласу и его рыцарям будет легче обуздать бесчинную ватагу диких горцев, нежели мне дать отпор английским лучникам и силам могущественного Генри Хотспера{100}. К тому же при вас его светлость герцог Олбени, который так ревниво охраняет ваше величество, что поспешил призвать к оружию бранданов, едва только я, ваш покорный подданный, приблизился ко двору с жалкой горсточкой всадников, свитой, какую привел бы за собой самый ничтожный из мелких баронов, владелец какой-нибудь башни и тысячи акров пустоши. Если к такой предосторожности прибегают там, где нет и тени опасности, – ибо с моей стороны никто, надеюсь, ее не ждет, – то особу короля, конечно, не оставят без защиты пред лицом действительной угрозы.
– Милорд Марч, – сказал герцог Олбени, – ничтожные бароны, упомянутые вами, вооружают слуг даже тогда, когда принимают самых дорогих и близких друзей за железными воротами своих замков, и, если будет на то воля Пречистой, я не меньше стану заботиться об особе короля, чем те – о своей собственной особе. Бранданы – непосредственные стражи короля и слуги его дома, и если их сто человек, разве это большая охрана для его величества, когда вы сами, милорд, как и граф Дуглас, часто выезжаете в сопровождении свиты вдесятеро большей?
– Милорд герцог, – возразил Марч, – когда требует того служба королю, я мог бы разъезжать с отрядом всадников и вдесятеро большим, чем указала ваша светлость, но я никогда не делал этого с предательским намерением захватить короля врасплох или ради бахвальства – чтобы почваниться перед другими лордами.
– Брат Роберт, – сказал король, стремясь, как всегда, примирить враждующих, – ты неправ, выражая недоверие милорду Марчу. А вы, кузен Марч, даете ложное истолкование осторожности моего брата. Но будет вам, прекратите спор – я слышу музыку и пение, и, кажется, довольно приятные. Вы знаете толк в Веселой Науке, милорд Марч, и любите ее – подойдите к тому окну, станьте рядом с благочестивым настоятелем, и, так как ему мы не можем задавать вопросы касательно светских утех, вы нам скажете, впрямь ли стоит послушать эту музыку и стихи. Мелодия как будто французская… Мой брат Олбени ничего не смыслит в таких вещах… так уж я положусь на ваш суд, кузен, – сообщите нам, заслуживает ли награды бедная потешница. Сейчас прибудут сюда наш сын и Дуглас, и, когда совет будет в сборе, мы перейдем к более серьезным предметам.