Персонаж с демоном - стр. 90
Гномы высокомерно пояснили, что эту бумагу следует предъявлять в управе вместе с моим гарантийным письмом от гильдии. В управе мне выдадут чек на всю сумму или другую бумагу, где укажут, сколько я могу взять брёвен для сплава по реке. Второй вариант мне рекомендовали как наиболее выгодный.Во-первых, не нужна уже своя лохань, можно продать. Во-вторых, лес купят в Ремузе без малого вдвое дороже! Я скупо поблагодарил и обещал подумать.
Настал волнительный для рабочих момент расчета. Гронг громко оповестил, сколько им полагается платы по дням, дополнительных монет по результатам соревнования с Андрейкой и за разгрузку. Рабочие в начале пути брали в долг у Тыхи на покупку крепкой одежды и обуви, так я скромно сообщил, что долги прощаю.
Мужики приняли новости со сдержанной радостью. По разговорам судя, получали они за буксировку в среднем как всегда, только экономили целую неделю времени. Считать ли эту неделю подарком и нужно ли радоваться, на этом вопросе общественность подклинило. С одной стороны они за лишнюю неделю могут заработать на лесоповале по сорок монет, но с другой-то – самим ведь придётся работать, не дяде, на этой каторге на целую неделю дольше!
Забавно было их послушать, мужики в сложных построениях к окончанию предложения забывали начало, и всё начиналось снова, но уже в другой вариации. К счастью фатальных последствий для наших мозгов случиться не успело, переключились на другую тему. Я тишком поглядывал на Андрейку, рискнёт ли он подойти за расчётом.
Всё-таки подошёл, гаденько улыбаясь. Не было бы у меня Насти, отдал бы ему монеты и забыл, но в тот момент я чувствовал её холодный интерес. Сделав морду кирпичом, я принялся водить пальцем по записям Тыхи. В Резмузе Андрею на покупку порток чистых, новых, обмоток и двух пар лаптей выдано было семь монет, обязался Андрей в посёлке из жалования отдать десять.
До нашей встречи прошёл он одну неделю, семь дней, за что полагается ему четырнадцать монет. Следующие две недели он неизвестно где ошивался, как ни посмотрю – не было его на работе. Только жрать регулярно прибегал, вот за еду с него по монете в день. Итого с него ещё десять монет. Я воззрился в его перекошенную харю и ласково сказал, что прощаю ему долг, пусть и он мне простит невольные обиды. Столько чистой, неразбавленной, самое главное, бессильной ненависти потекло из его глаз! Я мановением руки закончил аудиенцию – свободен, Андрюша, живи теперь с этим.
- Ты прелесть, Лёшенька! – простонала в сознании Настя.
- Так, ты и чужие эмоции потребляешь?! – обратил я внимание.