Персефона - стр. 11
– Насколько я заметил, тут всего одна улица. Можно будет представлять, что я капитан, разгуливающий по палубе.
– Ты скорее будешь похож на Христа, ходящего по воде.
– Да. Небеса решили одарить нас дождём, и щедрость их, похоже, не скоро иссякнет.
– Всё-таки люди бывают ужасно злы и несправедливы.
– Но они же не приглашали меня устраивать дискуссию. Она и не нужна была никому, я сам ввязался и разозлил их всех.
– Но я тебя не оставлю, можешь на это и не рассчитывать.
– А если вспыхнет огонь, чтобы душа моя рассталась с телом, ты бросишься в пламя?
– Что-что? В какое пламя?
– Аргосский царь Капаней однажды поплатился за неуважение к одному весьма почтенному авторитету, и его жена, не желая расстаться с ним, бросилась в его погребальный костёр. Дабы осветить ему дорогу к звёздам.
– Когда это было?
– Ещё во времена Эдипа. Но повторилось.
– Века проходят, и ничего не меняется.
– Меняться-то оно, может, и меняется, только повторяется всё время, а ведь, ходя кругами вокруг колодца, не доберёшься до воды. За шесть веков до Христа Будда сказал, что жизнь – это страдание. В третьем веке Мани назвал мир злом, и через полтора тысячелетия Шопенгауэр повторил эту мысль. Но это ещё не так печально, а войны? Каждая кончается лишь для того, чтобы дать возможность подготовить новую.
– Так ты совсем потонешь в пессимизме. Хватит. Посмотри, разве это не чудесное кафе? И вообще, что плохого в дожде?
– Ничто само по себе не грустно и не радостно. Мы сами делаем одно печальным, а другое весёлым.
Хорошо смотреть на дождь через стекло, сидя в светлом и уютном кафе.
– А давай не уйдём отсюда. Останемся на всю ночь и будем пить кофе. Посмотри, мы здесь совсем одни, разве это не здорово?
– Нас, наверное, выгонят.
– Ах ты бедняга, привык, что тебя везде и отовсюду гонят. Но ты ведь сам затеял всю эту историю. Люди пришли для того чтобы расслабиться, получить удовольствие, а вовсе не для того чтобы ломать голову над твоими доводами.
– Тогда зачем вся эта комедия?
– Боже мой, да ведь это всего лишь ритуал. Никто не заставляет относиться к этому всерьёз. Просто так принято, и всё.
– Конечно, ты права. Но что мне делать, если я совершенно не умею сдерживать себя? Не умею и не хочу. Пытаться спрятаться, слиться с фоном – это ведь всё тот же страх, страх-убийца.
– Ты говоришь, что не желаешь ничего бояться. Но знаешь, чего ты боишься? Просто умираешь от страха.
– Чего же, интересно?
– Ты боишься бояться.
Эх Лиза, Лиза, ты сама не знаешь, как много ты сказала сейчас. Но почему это звучит как насмешка? Наверное, Господь Саваоф устроил наш мир таким, чтобы подшутить над нами. Что ж, шутка вполне удалась.