Перевал Альтара - стр. 14
– Это кто же у нас тут гуляет? Сексуальные активисты? Сексуальные недомерки? Швали развелось в Старогорске!
Бородач опомнился быстро и кинулся с кулаками, но случайный защитник Ники был не дурак подраться, он увернулся от бородатого и снова двинул чернявому, завозившемуся на асфальте:
– Лежать, я сказал! А ну! Насмотрятся дряни по телеку, и несет их на подвиги в парк! Ника, ты как, в порядке?
Ника была в порядке! Узнав по голосу Алика, она сломала скамейку, выдрав рейку из хлипкой спинки, Ника уже шла на помощь, угрожая подонкам деревянным мечом. Вихрастый огреб по ребрам и взвыл от обиды на человечество. Бородатый, отвлекшись на Альку, мелкого и ужасно вертлявого, получил по башке от Ники, а потом – в довесок – от Алика, бившего метко и зло. Чернявый, устав нарываться, осторожно отполз в кусты и перестал отсвечивать.
– Ну, кому тут добавки, уроды? – вопрошал грозный Алик, взяв у Ники скамеечный меч и крутя его, как в кун-фу. Добавки подонки не захотели, дернули по дорожке, тем более где-то вдали пропищала сирена полиции. Алик двинул в сердцах по кустам и чернявому, тот завыл и помчался прочь, хромая на обе ноги.
– Вот что, давай тоже сваливать, пока нас за драку не замели, – Алик схватил ее за руку и потянул за собой. Они выбежали из парка, прыгнули через забор в палисадник с одичавшим шипастым крыжовником и затаились, совсем как в детстве.
– Дурочка! – прошептал ей Алик. – В таком виде гулять по парку! Там теперь гопники собираются, хорошо, я успел, срезал путь от ДК.
– Где ты так научился драться? – тоже шепотом спросила Ника, уступая его объятьям и прижимаясь теснее.
– Я тебе потом расскажу, – пообещал обомлевший Алик. Он хотел прошептать это на ухо, но Ника дернула головой, и его губы коснулись щеки, а потом, совершенно случайно, Ника ответила на поцелуй. Губы Алика пахли крыжовником.
Возвращались они в густых сумерках, держась за руки, как в кино. Как в столовку на перемене! – хмыкал неугомонный Алик. – Ника, ты помнишь?
Ника все помнила. Но молчала и улыбалась. Ей не хотелось шутить. Алик дрался за нее с хулиганами! И впервые они целовались! Ей хотелось вернуться домой и еще целоваться в подъезде, а потом, игнорируя папу, забраться сначала в ванную, а потом с головою под одеяло, чтоб никто не видел, не слышал, не почувствовал, как она счастлива.
– Фонари опять не горят, – Алик бережно взял ее под руку. – Осторожней, здесь где-то яма… Включу-ка я лучше р-фон. Смотри на меня, хорошо?
– А все-таки, Алька, – смутилась Ника, выныривая из темноты в круг света его фонарика, – где ты так научился драться?