Размер шрифта
-
+

Перестройка - стр. 2

– Й-й-й-я, – ответил Владик, судорожно тряся подбородком. «Профессор» чуть сузил глаза, пристально поглядел на него, но ничего не сказал, только головой осуждающе покачал. Владик почувствовал, как раскаляются щеки, подосадовал на себя. Сколько раз зарекался, что там, где можно обойтись без слов, нужно промолчать. Кивнул бы просто в ответ – и делу конец. Скверно получилось – дедушка мог подумать, будто насмехается Владик над ним. Тут уж отмолчаться было невозможно, и Владик, виновато хлопая ресницами, промямлил:

– В-вы т-только н-не… Я-а, я с-сам…

От волнения и смущения заикался еще сильней. В очереди на них стали оглядываться, улыбались. Старичок ласково положил ему руку на плечо, дружески качнул, ничего, мол, все в порядке.

Из магазина они вышли вместе. То ли им по дороге оказалось, то ли «профессор» захотел немного проводить его, разговорились. Старичок рассказал, что раньше, особенно в детстве, заикался страшно, слова не мог сказать. У разных врачей лечился, в Москву даже ездил, но без пользы.

– А знаешь, чем выправился? – весело блеснул стеклами очков. – Песнями. Ты ведь, когда поешь, не заикаешься? Вот и я тоже. Беру, понимаешь, книжку подходящую и начинаю петь ее. Прямо по тексту. Часа полтора-два каждый день. По улице иду – про себя напеваю. Только не мелодию одну, а обязательно со словами. До сих пор от этой привычки не могу избавиться. Здорово, скажу тебе, помогло. Это я сейчас в магазине вдруг подкачал, некоторые даже не знают, что я заикаюсь. Да ты и сам сейчас видишь. Ну, конечно, опыт приобрел, дыханием управлять научился.

– Думаете, мне тоже помогло бы? – обнадежился Владик.

– Не думаю, уверен. Тебе и книжки подыскивать ни к чему, уроки-то учить надо. Вот и учи их вслух да нараспев, двойная польза получится.

Владик бережно провел ладонью по мягкой Кузиной шерстке, огорченно вздохнул:

– Я бы с ним еще поговорил, но тут Сыч вмешался. Что за человек! Ну видит же, я разговариваю, с пожилым человеком, так нет, обязательно ему нужно воткнуться!

Вспомнил сегодняшнюю встречу с Сычем, сморщился, точно яблоко кислое раскусил.

Тимоху Сычева Владик не любил. Вот уж дал бог фамилию – не в бровь, что называется, а в глаз. Не бог, конечно, отец дал, но тем не менее. Тимоху, если бы даже у него другая фамилия была, все равно, наверное, Сычем прозвали бы. Очень похож – голова большая, ушастая, глаза круглые, выпуклые, немигающие, рот тонкогубый. А еще недобрый он, Тимоха. И чего злится он, чего дергается, непонятно. Одна ухмылочка чего стоит – презрительная такая, брезгливая. Зато силушкой верзилу Сыча опять же бог или кто уж там не обделил. Самбо занимается, разряд имеет. Любит он «приемчики» показывать. Подойдет к кому-нибудь на перемене:

Страница 2