Переосмысление заикания - стр. 83

Но отчего же мы не знаем, что загипнотизированы? Ответ прост. Мы забыли, откуда взялись наши убеждения.

Со временем мы начинаем верить, что это маниакальное стремление быть хорошим, сдержанным в своих чувствах, идеально говорить, всегда угождать другим в ущерб собственным интересам – все это действительно хотим именно мы. Мы забываем, что следуем чьим-то наставлениям. Потому, когда мы хотим выразить наши действительные желания… попросить кого-то потушить сигарету там, где курить не положено… мы останавливаемся – и сами не знаем почему.

Видите, насколько похожа эта ситуация на случай с мотоциклистом во время сеанса гипноза? Ему сказано, что он не сможет оторвать себя от стула. И что он забудет все произошедшее. Потом его будят, просят встать и потянуться. Сколько он ни старайся, он подняться не сможет.

С одной стороны, он действительно желает встать. Это проявление его собственной воли. Но на более глубоком уровне, по-настоящему он подниматься не хочет. Он хочет до последней буквы исполнить директиву. Он хочет ей максимально соответствовать. Эта инструкция для него важнее собственного желания. О сделанном ему внушении заранее было сказано забыть, и со стороны все смотрится как наложенное заклятье. Он не помнит, что он сам выбрал оставаться сидящим.

А теперь применим это знание к речевым ступорам. Вы замечали, что когда вы в ступоре, вас разрывает: говорить – не говорить? Это не слишком сильно отличается от желания встать и сидеть одновременно. Вы хотите сделать разом две противоположные вещи, и вы оказываетесь замороженным и неспособным двигаться.

Но это же глупо. Отчего бы вам не хотеть поговорить?

Когда ваши губы сжаты и вы не можете сказать «масло» официантке в кафе, может быть, вы действуете в соответствии с усвоенной негласной директивой не быть настойчивым. Либо, как ребенок, вы можете воскресить убеждение, что каждое слово, вылетевшее из вашего рта, должно быть совершенным. Причин может быть много.

Еще неспособность говорить может относиться к чувствам, испытываемым в момент произнесения слов, которые вы хотите сказать. Если обслуживающая женщина похожа на ненавистную учительницу в шестом классе и вы имеете дело со внушением, что «нельзя» выражать (или даже чувствовать) злость или еще какие-то сильные эмоции, то вы оказываетесь захвачены той же самой ситуацией «делать/не делать». Вы хотите говорить в тот же самый момент, когда боитесь обнаружить свои настоящие намерения. Это доставляет дискомфорт. В результате один внутренний голос говорит: «Опа! Нам бы лучше закрыть эту лавочку, пока не станет поспокойнее». А второй в то же время восклицает: «Но… но я должен сказать это НЕМЕДЛЕННО!»