Перед грозой - стр. 26
У вас, наверное, уже сады зацвели? А здесь слякотно, сыро и промозгло…Постоянно дует холодный ветер! Тут и снег не везде сошел. Служу нормально, служба нравится. Сегодня за задержание особо опасного преступника обещали повысить в звании. Буду младшим сержантом, но вряд ли пропустит штаб армии. Слишком у нас , бать, подпорченная биография.
Ходят слухи, что скоро возможно пошлют на фронт. Оттуда почта будет ходить медленнее. Не все время нам в резерве ставки стоять! Как отправимся и куда – напишу. За этим прощаюсь, всех обнимаю и целую!
Май 1942 года Вологда
Ваш сын, муж и отец Петр Подерягин.
Еще раз перечитав письмо, коротенькое и лаконичное, Петр отложил перо и аккуратно закрыл чернильницу. Легкими, давно заученными движениями свернул треугольник, на таком импровизированном конверте подписав несколько строчек адреса.
Мысль о том, что его родное село находится в оккупации, даже не приходило ему в голову. Мир разделился для него с марта месяца по какому-то территориальному признаку. Там, где находилась его семья – был мир, а там где он –война. Вот такое странное ощущение ему перебороть никак не выходило, зато получилось одолеть нахлынувшую после всех сегодняшних перипетий грусть. Какую мог нежность, накопившуюся в сердце, он вложил в это коротенькое послание и стало немного полегче, словно поговорил с родными, хвастаясь своими успехами, стараясь оградить от неурядиц.
Спрятал письмо в карман, пообещав себе, что завтра непременно отдаст его почтальону. Сквозь щели в бараке спускались серые сумерки. Он все никак не мог привыкнуть к вологодским вечерам, когда не было розового длинного заката, как на его родине, а ночь опускалась в одно мгновение, будто везде тушили свет. За дверями барака послышались голоса сотни ног, возвращающихся с вечерней прогулки. Кто-то запел песню. Перед бараком шаги стихли, раздался звонкий голос Зубова:
– Становись!
Спохватившись, Петр схватил автомат и поспешил на вечернее построение. Не хватало еще за это сегодня ему заработать несколько суток гауптвахты. Он бегом врезался в кривоватый стоящий строй, заняв свое место возле Гришки Табакина. Перед строем стоял лейтенант с розовыми от мороза щеками и зачитывал список личного состава:
Конец ознакомительного фрагмента.