Патруль Времени (сборник) - стр. 94
Эверард молчал.
Внезапно одна из лошадей, забившаяся на привязи во время «представления» и до сих пор не успокоившаяся, тихо заржала.
Эверард вскинул голову. Вокруг царил непроницаемый мрак.
– Ты что-нибудь слышал, Джо?
В глаза ему ударил луч фонарика.
Ослепленный, он на какое-то мгновение застыл, а затем с проклятием вскочил на ноги, выхватывая свой парализующий пистолет. Из-за дерева к нему метнулась тень, и он тут же получил удар по ребрам. Эверард отшатнулся, но парализатор оказался наконец у него в руке, и он выстрелил наугад.
Луч фонарика снова зашарил вокруг. Эверард краем глаза увидел Сандоваля. Оружие навахо так и осталось в его одежде, поэтому он просто увернулся от удара монгольского клинка. Нападавший снова взмахнул саблей, и тогда Сандоваль воспользовался приемом дзюдо. Он упал на колено, неповоротливый монгол промахнулся и налетел животом прямо на подставленное плечо. Сандоваль тут же выпрямился, ударив противника снизу ребром ладони в подбородок, а когда голова в шлеме откинулась назад, рубанул монгола еще раз, по кадыку; выхватив у него саблю, он повернулся и парировал удар сзади.
Лающие выкрики монголов перекрыл чей-то голос, отдававший приказы. Эверард попятился. Одного из нападавших он оглушил, но на пути к роллеру встали другие. Он повернулся к ним, и в этот момент ему на плечи набросили аркан, затянув его одним умелым движением. Эверард упал, и на него тут же навалились четверо. Он успел увидеть, что с полдюжины монголов бьют Сандоваля древками копий по голове, но тут ему самому стало не до наблюдений. Ему дважды удавалось подняться, но к этому времени он потерял парализатор, маузер из кобуры вытащили, а низкорослые воины и сами неплохо владели приемами борьбы явара[15]. Его поволокли по земле, избивая на ходу кулаками, сапогами и рукоятками кинжалов. Сознания он так и не потерял, но в какой-то момент ему все стало безразлично.
6
Тохтай снялся со стоянки еще до рассвета. Когда выглянуло солнце, его отряд уже пробирался между редкими рощицами по дну широкой долины. Местность становилась ровнее и суше, тянувшиеся справа горы отодвигались все дальше: виднелось только несколько снежных вершин, да и те почти сливались с белесым небом.
Монгольские лошадки неутомимо бежали вперед – стучали копыта, скрипела и побрякивала сбруя. Колонна, когда Эверард на нее оглядывался, сливалась у него в глазах в единое целое: поднимались и опускались копья, ниже колыхались бунчуки, перья и плащи, под шлемами виднелись смуглые узкоглазые лица, тут и там мелькали причудливо разрисованные панцири. Никто не разговаривал, а по выражению этих лиц он ничего прочесть не мог.